Реально ли наказать страну-агрессора и ее руководство за вторжение в Украину и совершаемые здесь военные преступления. В каких международных судах будет рассматриваться это дело – в материале РБК-Украина.
Российское вторжение в Украину само по себе является международным преступлением – актом агрессии. За три с лишним недели боевых действий оккупанты также совершили массу задокументированных военных преступлений, вроде нападений и убийств мирных жителей, уничтожения и присвоения имущества, не вызванного военной необходимостью, захвата заложников и т.д.
Привлечение непосредственных исполнителей и организаторов этих преступлений, вплоть до президента РФ Владимира Путина – важная задача, которой Украина занялась с первых дней войны. Конечно, ее реализация зависит от потенциальной смены режима в самом государстве-агрессоре, ведь пока что Кремль полностью игнорирует решения и призывы любых международных институций, в том числе и судов.
И хотя увидеть Путина на скамье подсудимых – это пока дело неопределенного будущего, Украине важно все-таки использовать все доступные международно-правовые механизмы, чтобы установить и доказать вину страны-агрессора и ее руководства.
Во-первых, это будет лишним фактором дипломатической изоляции РФ, если на стране и ее президенте будет лежать печать международных преступников. Во-вторых, к моменту, когда в Кремле может смениться власть (под влиянием любых факторов, хоть даже дворцового переворота), вся юридическая работа уже должна быть проведена. Тогда, помимо справедливого персонального наказания российской власти за все ее преступления, Украина сможет рассчитывать и на получение репараций от агрессора.
Сейчас запущены сразу несколько международно-правовых механизмов, которые обычные украинцы нередко путают между собой, поскольку правосудие, как предполагается, будет осуществляться в одном городе – Гааге.
Но при этом речь не идет о "Гаагском трибунале", о котором так часто пишут в соцсетях. Делом занимаются и будут заниматься другие суды, со своей юрисдикцией и процедурами. Хотя отдельный "трибунал" для наказания Путина и других руководителей страны-агрессора все же действительно может быть создан.
Первая линия, по которой Украина добивается правосудия – на площадке Международного суда ООН, расположенного в Гааге. Он рассматривает дела против государств, а не конкретных физических лиц, в частности, территориальные споры или незаконные военные действия.
Уже на третий день вторжения, 26 февраля, Украина подала иск против России в МС ООН, сославшись на нарушение РФ международной конвенции о предотвращении и наказании за геноцид.
Такая формула была вынужденной по одной причине – согласно правилам суда, государство может быть привлечено к ответственности, только если само даст согласие на рассмотрение этого дела. Конечно, никакого согласия страна-агрессор не давала. Но поскольку Москва ратифицировала конвенцию о геноциде, тем самым она признала полномочия МС ООН рассматривать такие дела в отношении себя.
При этом Украина ловко обернула против РФ ее же абсурдные обвинения в "геноциде жителей Донбасса", которыми Россия пыталась оправдать свое февральское вторжение. Украина заявила, что де-факто РФ сама грубо нарушила конвенцию, начав против Украины неспровоцированную и ничем не обоснованную военную агрессию.
Креативный ход украинских юристов сработал – уже 16 марта МС ООН вынес решение о временных мерах обеспечения, которыми обязал РФ прекратить агрессию против Украины, в том числе и руками своих прокси (боевиков из ОРДЛО).
Само собой, Москва этого решения не признала, из-за чего возникает логичный вопрос: в чем же тогда смысл этого судебного решения и как его воплощать на практике? Тем более, судебные процессы в МС ООН длятся годами, а реализовывать на практике его решения должен Совбез ООН, где у страны-агрессора есть право вето.
Впрочем, как отметил украинский юрист-международник Николай Гнатовский, благодаря решению суда были усилены юридические основания применения силы против РФ, а в какой мере и как ее применять – решать будут политики и военные.
Кроме того, МС ООН может принять решение о выплате компенсаций Украине в связи с российской агрессией. Похожие прецеденты в практике суда уже бывали, хотя получение денег пострадавшей стороне обычно давалось с трудом.
Еще один суд, в котором параллельно рассматривается российская агрессия против Украины – Международный уголовный суд, также расположенный в Гааге. Он действует на основе Римского статута, ратифицированного 123 государствами. Украина Римский статус подписала еще в 2000 году, но не ратифицировала до сих пор. РФ свою подпись под статутом отозвала в 2016 году.
Тем не менее, с подачи 41 страны, от Коста-Рики до Японии, уже в первую неделю агрессии было начато расследование действий РФ под руководством прокурора МУС Карима Хана, который лично прибыл в Украину в середине марта.
В отличие от Международного суда ООН, МУС занимается делами не целых государств, а отдельных лиц, в основном – военных командиров, иногда – бывших чиновников.
По общему правилу, лидеры государств пользуются иммунитетом от ответственности за свои действия на посту. Впрочем, Римский статут предусматривает, что занятие любой должности не может освобождать от ответственности.
К тому же есть и прецедент – в 2009 и 2010 годах МУС выдал ордера на арест президента Судана Омара аль-Башира, возглавлявшего страну с 1993 по 2019 год, то есть против действующего главы государства, которое к тому же (как и РФ) отозвало свою подпись под Римским статутом. Впрочем, де-факто аль-Башир оказался за решеткой пока в своей родной стране в 2019 году, лишившись власти вследствие военного переворота.
МУС потенциально сможет судить российскую военную верхушку за военные преступления, преступления против человечности и геноцид (если посчитает действия оккупантов в Украине подпадающими под классификацию геноцида).
Для того, чтобы осудить Путина и его окружение за факт вторжения в Украину, вероятно, понадобится создавать отдельный трибунал, за рамками существующих судов и предназначенный только для расследования российской агрессии.
Самый известный исторический пример такого рода – Нюрнбергский трибунал против нацистских преступников. Более близкий по времени пример – Международный трибунал по бывшей Югославии, работавший в 1993-2017 годах. Именно его в обиходе обычно и называли "Гаагским трибуналом".
На скамье подсудимых оказались лидеры боснийских сербов Ратко Младич и Радован Караджич (получившие пожизненное заключение), экс-президент Сербии Слободан Милошевич приговора не дождался, умерев в нидерландской тюрьме.
Трибунал по Югославии, как и действовавший в 1994-2015 годах трибунал по Руанде, были созданы на основании резолюций Совбеза ООН. Очевидно, в случае с российской агрессией такой путь не сработает – все опять упрется в право вето у страны-агрессора.
Но процесс создания трибунала для расследования российской агрессии и наказания виновных уже запущен. 4 марта группа украинских и западных юристов обнародовала соответствующую декларацию, по поручению главы МИД Дмитрия Кулебы. Ее авторы призывают страны мира предоставить такому трибуналу юрисдикцию расследовать и привлекать к ответственности виновных в агрессии против Украины, а также тех, кто помогал совершать это преступление.
Предусматривается, что такой трибунал станет не заменителем МУС, а будет дополнять и поддерживать его действия. Министр обороны Алексей Резников предложил провести такой трибунал в Харькове, напомнив, что именно в этом городе в 1943 году состоялся первый в истории процесс над нацистскими преступниками.
Естественно, ни МУС, ни "Харьковский трибунал" не будет иметь реальной возможности посадить за решетку Путина и его приспешников. Для этого потребуется разгром российского режима и смена власти в Кремле – подобно тому, как Нюрнбергский процесс стал возможен после разгрома гитлеровской Германии.