"Украинцы не разделяют мнение "отдайте Донбасс и война закончится", – Антон Грушецкий, КМИС

Полномасштабная война затянулась, и 2025 год украинцы "закрывают" в состоянии неопределенности и тревоги. Но принимать ультиматумы агрессора мы точно не готовы, свидетельствуют опросы. Об отношении наших граждан к завершению войны, к коррупции, о доверии к США и ЕС и о том, что несмотря на тревогу и истощение продолжает "держать" наше общество, – в интервью исполнительного директора КМИС Антона Грушецкого РБК-Украина.

Главное:

• Готовы ли украинцы к переговорам и где проходит граница компромиссов с РФ?
• Почему замораживание линии фронта возможно, а уступки агрессору – нет?
• Насколько украинцы доверяют США и Европе?
• Как изменилось ощущение единства украинцев и почему 2022 год был нетипичным?
• Действительно ли соцсети отражают реальные настроения людей?
• Как коррупционные скандалы влияют на доверие к власти во время войны?
• Украинцы устали, но капитулировать не собираются. Что сегодня помогает нам сохранять ощущение смысла?

О завершении войны и готовности к компромиссам с РФ

– Недавно вышел новый опрос КМИС по вопросам войны, мира, доверия к западным партнерам, внутренней ситуации. Что в этом опросе показательно и изменили ли украинцы свои мысли?

– Для нас наиболее показательно то, что общественное мнение относительно войны и мира за последний период существенно не меняется. И в этом среди людей есть своеобразный консенсус: с одной стороны, большинство украинцев открыты и к переговорам, и даже к тяжелым компромиссам.

В целом украинцы не являются препятствием, как некоторые любят нас обвинять, в достижении мира политико-дипломатическим путем. Более 70% украинцев были готовы принять вариант, предлагаемый Европой. Тот, который включает замораживание линии фронта, но получение Украиной определенных гарантий безопасности. И, конечно, без всякого официального признания оккупированных Россией территорий официальной частью РФ.

При этом сохраняется тенденция – абсолютное большинство украинцев отвергают вариант, который бы предусматривал официальное признание части наших территорий российскими, вывод войск с территорий, которые Украина контролирует, существенное сокращение армии и то, что у нас не будет надежных гарантий безопасности. Более 70% украинцев это отвергают, примерно столько же было и в сентябре.

У украинцев есть понимание: мы готовы к миру даже при замораживании линии фронта, но идти на требования, которые выдвигает Россия – это для украинцев неприемлемо. 63% отвечают, что мы готовы терпеть войну столько, сколько необходимо для достижения приемлемых для Украины условий.

– Получается, даже когда война длится уже так долго, большинство украинцев не готовы на уступки врагу?

– Да, несмотря на истощение, мы не готовы уступать. Одна из эмоций, которые испытывают украинцы – это психологическое истощение. У нас около 70% на прямой вопрос, что они чувствуют, что их психоэмоциональное здоровье ухудшилось после начала вторжения РФ. И есть довольно высокая тревожность.

Еще одна эмоция украинцев сейчас – это неопределенность. Если спросить, сколько еще длится война, треть украинцев скажут: мы не знаем. Не знаем и не можем сказать, потому что ситуация очень неопределенная.

Но при этом украинцы осознают, что мы не только способны, но и должны сопротивляться. Потому что все равно Россия воспринимается как экзистенциальная угроза, и это оставляет не так много пространства для компромиссов.

– То есть в таком себе состоянии неопределенности, но с пониманием того, что Россия – экзистенциальная угроза, украинцы приближаются к 2026 году?

– Да, но это такая довольно уже стабильная тенденция. Мы и в прошлом году, и в этом году раньше задавали людям этот вопрос: какая цель России в войне? И 60-70% войны стабильно отвечают, что цель России – физическое уничтожение украинцев или уничтожение украинской нации. То есть есть четкое осознание, что РФ представляет экзистенциальную угрозу.

И, кстати, еще большой процент говорит: даже если Россия и не хочет уничтожить украинскую нацию, то точно хочет захватить большинство наших территорий и установить там марионеточный режим. Люди понимают, что Россия не собирается останавливаться, что она собирается продолжать агрессию.

Лишь небольшая часть украинцев считает, что здесь есть какие-то простые решения. Как некоторые партнеры нам говорят: "отдайте Донбасс и война закончится". Украинцы эту точку зрения не разделяют.

Большинство украинцев на фоне продолжающихся обстрелов уверены, что надо продолжать сопротивляться врагу, – Антон Грушецкий (фото: Игорь Кузнецов/РБК-Украина)

И в опросе, который мы недавно опубликовали, только 9% украинцев ожидают завершения войны до начала 2026 года, и еще только 14% ожидают это хотя бы в первой половине 2026-го. Одна из причин – люди понимают: не то чтобы нельзя достичь договоренностей, а Россия сама не собирается войну завершать.

Даже в случае мирного плана, который предусматривает надежные гарантии безопасности для Украины (план Украины и Европы), в сентябре около 60% отвечали, что Россия, скорее всего, снова нападет на Украину.

– Это тогда полностью разрушает тезисы пропаганды РФ, что украинцы якобы готовы сдаться, если война будет продолжаться дальше, и если продолжатся обстрелы, если дальше будут блэкауты и тому подобное.

– Да, и мы в октябре 2022 года, сразу как начались масштабные обстрелы украинской энергетики и отключения света, спросили украинцев: представим, Россия уничтожает нашу энергетику. Что нам лучше - идти на переговоры, идти на тяжелые уступки или продолжать сопротивляться? Большинство ответили, что надо продолжать сопротивляться.

Сейчас у нас ситуация аналогичная: обстрелы только укрепляют ощущение того, что Россия – это террорист, россияне – это террористы, и они будут продолжать уничтожение нашей инфраструктуры.

То, что недавно говорил президент, и мы слышим от наших респондентов со всех уголков Украины: нам нужны в первую очередь не вопросы территорий, а параметры безопасности против повторной российской агрессии. Украинцы хотят услышать: как вы обеспечите то, чтобы Россия снова не напала?

И мое такое личное наблюдение – 2022 год был романтическим годом. Несмотря на тяжелую ситуацию и наступление РФ с разных сторон, тогда люди думали, что западные партнеры наконец прозрели и мы получим всю обширную поддержку для отражения нападения агрессора. Что нас ждут в ЕС, в НАТО, и мы туда движемся максимально быстрыми способами.

Если бы в 2022 году нам предлагали эквивалент 5 статьи НАТО, это бы украинцы восприняли с большой надеждой. А сейчас украинцы стали такими прагматичными и даже циничными. И когда спрашиваем об аналоге 5 статьи НАТО сейчас, они отвечают: А что конкретно это означает? Это включает военные поставки? Отправят ли в Украину войска? Украинцы начали недоверчиво к этому относиться и требуют больше конкретики.

Доверяют ли украинцы США и Европе

– Украинцы читают новости о том, как себя ведет руководство США по отношению к нашей стране. Изменили ли они свое отношение к нашим партнерам в Америке?

– В том же опросе мы видим, что доверяют США менее трети украинцев. У нас есть высокое, около 90%, положительное отношение к самим американцам. Но если мы говорим о доверии США как международного партнера, то только около 20% доверяют, а половина не доверяет. Треть не определились. Если мы так не доверяем, то верить США на слово, что Россия больше не нападет - украинцы не пойдут на это.

– Европейскому Союзу украинцы доверяют больше?

– Отношение к Европе за последнее время фактически не изменилось. Около 50% доверяют, только пятая часть не доверяет. 27% не определились, могут доверять или нет.

Несмотря на то, что США доверяют значительно меньше, значительная часть украинцев продолжает считать Европу надежным партнером. Да, у нас накопились вопросы, но и сейчас поддержка европейских партнеров важна, чтобы поддерживать морально-психологическое состояние украинцев.

Какой-то возрастной разницы в этом нет. Да, молодые люди могут быть более проевропейски настроенными, но эта разница была существенно заметна раньше, до 2014 года и до 2022-го. Но у нас после 2022 года произошло очень значительное выравнивание в восприятии всех демографических категорий, и в регионах тоже, и по возрасту.

Здесь скорее о том, что многие люди, которые не слишком поддерживали вступление Украины в ЕС, после начала вторжения РФ осознали разрушительную натуру русской души, и при этом все равно сохраняют критическое отношение к Европе. Это видно, когда мы задаем вопрос: видите ли вы Украину в составе ЕС? Около 90% отвечает "да". Но если спрашиваем, доверяете ли вы ЕС, то доверяют уже около половины. То есть видеть в ЕС Украину хотят, но имеют к ЕС накопленные претензии.

О единстве, скандалах и отношении к политикам

– Как в целом изменились украинцы за время войны в своих взглядах?

– Какие наиболее существенные последствия влияния полномасштабной войны на настроения людей? Одно из последствий – рост самооценки. Мы сами видим, что мы являемся сильной нацией, что мы можем противостоять очень сильному, коварному и жестокому врагу.

Даже когда наши союзники с большими ресурсами боятся нас в полной мере поддерживать, мы все равно можем держаться. Этот год тоже интересен в этом плане. У нас до мая происходило снижение оптимизма среди украинцев, а с мая он начал расти и даже восстановил некоторые свои позиции.

В последние годы мы регулярно спрашиваем украинцев, движется ли общество к единству или, наоборот, к расколу, а также каким люди видят будущее страны через десять лет. С 2022 года оптимизм снижался, а затем снова начал расти.

Большинство считает, что украинцы постепенно преодолевают внутренние противоречия и становятся более сплоченными, – КМИС (фото: Игорь Кузнецов/РБК-Украина)

В первой половине года многие украинцы не знали, можем ли мы выжить без должной поддержки США. А потом украинцы увидели, что мы можем выстоять, можем продолжать борьбу. У нас есть для этого внутренние силы делать это вместе с нашими европейскими друзьями.

Сейчас большинство опрошенных (63%) считают, что украинцы постепенно преодолевают внутренние противоречия и становятся более сплоченными. Почти треть респондентов (30%) убеждены, что разногласия в обществе только углубляются. Для сравнения, в мае 2025 года 61% украинцев также говорили о движении к единению, а 33% – о движении к расколу.

– Если зайти в соцсети, то кажется, что ситуация кардинально другая - настроения плохие, ничего хорошего, и еще и возмущение фактически чем-либо.

– Вы знаете, то, что мы видим в таких дискуссиях ежедневно, это далеко не всегда отражает общественное мнение. И одно из объяснений – информации вокруг нас так много, и она так быстро становится устаревшей, что она просто не успевает сформировать общественное мнение.

Есть яркий пример с коррупционными расследованиями, которые произошли за последний период. Сначала из-за этих расследований доверие к президенту начало снижаться, но поскольку сейчас на повестке дня – мирные переговоры, люди больше видят новостей об этом и их обсуждают. И поскольку президент в этом контексте воспринимается лучше, это и повышает доверие к нему.

И сейчас показатель доверия к президенту фактически такой, какой был в начале октября, то есть до расследования (по данным КМИС, 61% респондентов заявили, что доверяют главе государства сейчас). Когда новостей много, некоторые становятся более приоритетными, а другие вытесняются.

После коррупционных расследований были определенные действия со стороны президента, и люди понимают, что пока война, нам надо сохранять институциональную стабильность на уровне президента, и у нас есть более приоритетный вопрос – это война, и президента надо оценивать именно под таким углом.

Опять-таки, здесь еще вопрос, как эти коррупционные расследования описывать. Мы можем их описывать как признак того, что Украина борется с коррупцией, что у нас есть независимые антикоррупционные органы и что в Украине даже во время войны могут проводиться расследования в отношении высокопоставленных чиновников. А можем об этом писать так, что мы безнадежно коррумпированы. Такая вторая интерпретация является для Украины травматичной и опасной.

Чем больше люди верят в безнадежность коррупции, тем больше они согласны на самые тяжелые уступки, лишь бы завершить войну и вообще хотели бы уехать из страны. Поэтому нам наоборот надо позиционировать себя как тех, кто борется с коррупцией.

Сейчас примерно 60% считают, что Украина пытается бороться с коррупцией - это даже больше, чем было в сентябре. Конечно, проявления коррупции во время войны отвратительны, но украинцам важно не скатываться в безнадежные ожидания.

– Как меняется ощущение единства украинцев в течение войны? Что на это влияет больше всего?

– Около 60% украинцев все равно считают, что мы как общество все равно движемся к единству. Хотя около трети считают, что мы движемся к расколу.

Мы на самом деле стали заложниками чрезвычайно высокого, нетипичного уровня единства в 2022 году. В 2022 году сложилась уникальная ситуация: это был огромный шок для всего общества от востока до запада независимо от пола, возраста, образования. И это стало годом мощного импульса к объединению. Конечно, по сравнению с такой шоковой ситуацией, сейчас не так, и уровень единения ниже. Но объективно он все равно высокий.

Наши опросы показывают, что значительная часть украинцев продолжает или донатить, или каким-то другим образом помогать Вооруженным Силам. Большинство украинцев имеют кого-то из родных или близких в Силах обороны.

Все равно большинство общества приобщены к процессам, осознают важность этого вопроса. И вы сами видите – когда происходят обстрелы, сами люди, простые жители, помогают разбирать завалы. Уровень единения является высоким – хотя и не таким, как в 2022 году, потому что тогда это был нетипичный показатель.

У украинцев есть четкое осознание, что РФ представляет экзистенциальную угрозу, – Антон Грушецкий (фото: Игорь Кузнецов/РБК-Украина)

– Как меняется в течение войны и с учетом коррупционных скандалов украинцы меняют свое отношение к политикам внутри страны?

– Большинство украинцев критически относятся ко всем основным политикам в парламенте, ко всем фракциям. Они воспринимают их как политиков старой генерации. Люди хотят перезагрузки политикума после войны, и хотят видеть кого-то нового. Есть такой консенсус: мы критикуем правительство, парламент. Но понимаем, что выборы могут быть только после завершения боевых действий, а в идеале - после подписания мирного договора.

Кому-то из политиков могут доверять чуть больше, другим – чуть меньше, но большинство из них люди не хотят видеть у власти. Из всех институтов Верховной Раде не доверяют меньше всего. Хотя около 70% украинцев считают, что страна должна иметь достаточно сильный, функционирующий парламент. То есть здесь украинцы не скатываются в авторитарные тенденции и не считают, что один сильный лидер должен все решать.

Украина – единственный государственный? Об отношении к вопросу языка

– Сколько украинцев убеждены, что украинский должен быть единственным государственным языком в стране?

– Есть те, кто спекулирует на этой теме внутри страны, и Россия продолжает привносить манипуляции. Относительно языковой политики - здесь, как говорится, "дьявол кроется в деталях". Если говорить о статусе русского языка, то 66% украинцев отвечают, что единственным государственным языком должен быть именно украинский.

24% считают, что русский можно сделать вторым официальным в отдельных регионах, хотя большинство не хотело бы видеть русский официальным именно в своем регионе.

А если мы задаем вопрос, надо ли изучать русский в школах, с начала большой войны более половины респондентов говорят, что его не нужно изучать вообще. Остается 38%, которые считают, что русский язык надо в какой-то степени изучать в школах – для расширения кругозора или чтобы знать язык нашего врага или потому что в Украине многие разговаривают на русском языке. Это довольно большая доля.

А в этом году мы провели эксперимент с различными языковыми политиками. Зачитывали людям детали различных языковых политик. И увидели: больше половины украинцев готовы поддержать вариант и жесткой украинизации, и мягкой украинизации, и даже скрытой русификации. Нашей задачей было увидеть, какая языковая политика ведет к общественному консенсусу. И наиболее консенсусной оказалась мягкая украинизация.

– Что она предполагает?

– Предполагает, что украинский является единственным государственным официальным, единственным в сфере обучения, что есть условия для создания и распространения контента на украинском. Но при этом нет принуждения в отношении русского в быту. Это такой очень толерантный вариант, на него согласно абсолютное большинство, около 90% украинцев. И в целом, и среди различных языковых и региональных групп.

Если мы будем двигаться в таком ключе, это будет поддержано обществом без провоцирования различных конфликтных ситуаций.

За последние 15-20 лет у нас произошла эволюция от значительной доли украинцев, которые хотели видеть русский вторым государственным к тому, чтобы украинский был единственным государственным.

Я работаю в КМИС с 2008 года и могу сказать, что в наших опросах вопрос языка был где-то на 20 месте по важности среди различных проблем, потому что украинцы в своей повседневной жизни видели эту формулу толерантного сосуществования: украинский язык - государственный, а на бытовом уровне все могли между собой объясниться и это не составляло проблемы. А некоторые политики и наш агрессивный восточный сосед пытались привнести в этот вопрос конфликты.

– Допускаете ли вы, что в опросах, особенно во время войны, украинцы как-то сами себя цензурируют и отвечают не так или не совсем так, как на самом деле думают?

– Конечно, во время войны многие украинцы во время войны имеют или адаптацию, или самоцензурирование. Но мы проводили эксперименты, и даже в прошлом пророссийски настроенные украинцы до 2022 года - они продолжают участвовать в наших опросах и искренне делиться мнениями. И даже с разными подходами они дают достаточно искренние ответы.

Хотя здесь всегда вопрос к интерпретации. Например, есть вопрос доверия к президенту Владимиру Зеленскому. Ему доверяют более 60% украинцев, но среди них около 25% доверяют полностью, а 35% – скорее доверяют. И эти вторые в меньшей степени хотят его видеть его президентом снова позже, а не сейчас, во время военных действий. Это тоже в определенной степени самоцензура, но и оно отражает определенную позицию. О том, что в состоянии войны мы должны быть объединены и продолжать бороться.

Около 80% украинцев читают информацию именно в соцсетях, и читают преимущественно то, что им ближе по мировоззрению. И если их любимый автор освещает какую-то тему, то и сам человек не считает эту тему маргинальной. И в наших опросах около 17% искренне отвечают, что они готовы даже на капитуляцию Украины. В их окружении и в той информации, которую они потребляют, это вполне нормальный взгляд. И они не боятся об этом в опросах открыто говорить.

"Пока мы чувствуем, что в наших действиях есть смысл, это укрепляет и самих людей, и общество" (фото: Игорь Кузнецов/РБК-Украина)

Об уровне счастья и том, что продолжает нас "держать" сейчас

– Большинство украинцев имеют низкий уровень счастья и удовлетворенности жизнью, высокий уровень тревожности. Что несмотря на все это помогает нам морально держаться?

– Действительно, менее половины украинцев довольны жизнью. Но за время войны люди изменили свою систему координат, они сравнивают себя, например, с военнослужащими, которые находятся в окопах и понимают, что ситуация не такая плохая.

Мы скоро опубликуем опрос, и там более 60% говорят, что продолжают чувствовать себя счастливыми, и этот показатель за последние несколько лет существенно не меняется. А на вопрос, чувствуют ли люди смысл в своей жизни, большинство отвечают: "да, есть смысл". Люди понимают все сложности жизни в Украине, но осознают, что надо продолжать двигаться к лучшему.

Если конкретнее, то кто-то сейчас реализует себя в Силах Обороны, у кого-то служит кто-то из родных, это дает ощущение вклада. Кто-то видит полезность в своей работе. Например, врачи, энергетики, учителя и тому подобное. Для кого-то это ощущение, что есть семья, и мы вместе выдержим давление, несмотря на все сложности.

Главное – большинство украинцев не чувствует, что жизнь лишена смысла. А пока люди чувствуют, что в их действиях есть смысл, это укрепляет и самих людей, и общество.

Конечно, люди устали. Об усталости от войны часто любят спрашивать западные медиа, и я говорю каждому западному журналисту, что усталость и готовность к капитуляции – это совершенно разные вещи. И капитулировать украинцы точно не готовы. Люди понимают, что в этой борьбе добра и зла мы на стороне добра, и мы успешно противостоим врагу, это тоже придает людям уверенности. И за время войны возникло много юмора, который помогает нам все эти сложные события пережить. И мы их переживем.