Украина сама не сделает F-35, но у нас есть сырье для Запада: интервью Андрея Бродского, Velta Holding

Что сдерживает инвестиции в добычу критических ископаемых в украинских недрах, почему для нас важны США как страховщик, покупатель сырья и пример поддержки инвестора, можно ли начинать добывающие проекты в Украине уже сейчас - в интервью руководителя титанодобывающей компании Velta Андрея Бродского для РБК-Украина.

 

Украина и США подписали "соглашение о недрах" и создали фонд, который будет инвестировать в добычу критического сырья и другие проекты. В Украине есть значительные залежи критических минералов - лития, титана, урана и т.д. Все они крайне необходимы США и Европе, сырьевая безопасность которых очень зависит от Китая.

Для привлечения западного капитала в украинские недра необходимо решить ряд проблем. Среди них и высокая стоимость электроэнергии, которая даже вынуждает компании строить собственные электростанции и приостанавливать проекты за рубежом. Бизнес также беспокоит дорогостоящее присоединение к электрическим и газовым сетям, сложность получения экологических согласований.

Скорее всего, инвестору необходимо будет обеспечить страхование от военных рисков, найти покупателя на мировом рынке и заключить с ним долгосрочный договор. Добывающий бизнес - это всегда игра в долгую, говорит основатель и директор титанодобывающей компании Velta Holding Андрей Бродский. Это частная украинская компания, которая добывает титановую руду в Кировоградской области. Объем ее запасов составляет 2% от мирового рынка титанового сырья. Она в 2011 году запустила в работу Бирзуловский горно-обогатительный комбинат, титановый концентрат которого поставляется в Европу и США.

Украинские недра требуют значительных средств и времени для проведения дополнительной геологоразведки, подтверждения запасов полезного ископаемого по международным стандартам и подготовки инвестиционного проекта. РБК-Украина расспросило Андрея Бродского о том, что нужно сделать, чтобы западный инвестор согласился вложить сотни миллионов долларов в недра воюющей страны.

- Какие общие инвестиционные условия должны быть созданы в Украине для добычи и переработки критического сырья?

-Нужны комплексные меры, которые я бы разделил на две части. Во-первых, сейчас горно-добывающая отрасль вместе с металлургией находятся в очень глубоком кризисе. Этот кризис вызван вопросами, связанными с энергетикой, с невероятной ценой энергии и непредсказуемыми поставками. Эту проблему надо решать на государственном уровне.

Я надеюсь, что новый Кабмин и новое Министерство экономики, окружающей среды и сельского хозяйства (там очень классный руководитель Алексей Соболев, который очень понимает вопросы бизнеса) сможет наработать решение этого кризисного вопроса.

Нужны срочные меры для того, чтобы не дать остановиться новым предприятиям и перезапустить те предприятия, которые уже остановлены. Многие ГОКи в Украине остановлены потому, что производство нерентабельно из-за стоимости электроэнергии.

Следующий важный вопрос: что надо делать в свете подписания так называемого "минерального соглашения" с США? То, что я вижу сейчас - все происходит быстро и в верном направлении. Здесь очень нужны действия от наших американских партнеров и они сейчас есть, в первую очередь, от государственного учреждения США - это DFC (Development Finance Corporation - корпорация развития США, преемник USAID, - ред.), которая является основателем с американской стороны созданного Фонда восстановления Украины. Некоторые называют его "фондом минералов", но он будет инвестировать не только в разработку новых месторождений, но и, я очень надеюсь, в строительство перерабатывающих предприятий.

Фото:Карьер на Бирзуловском месторождении титановых руд (фото компании Velta Holding)

Если говорить о законодательстве, я бы сказал, что оно на 90% соответствует лучшим мировым стандартам. У нас за последние 3-4 года в законодательстве, касающемся недропользования, изменилось очень много и изменилось к лучшему. Я, как человек, который работает в этой сфере более 20 лет, могу это подтвердить. Еще есть над чем работать, но это уже не такие коренные изменения.

На уровне законодательства еще надо отработать переход на международные стандарты, в частности перевод месторождений на международные стандарты оценки геологических запасов. Также, я считаю нужным, упрощать процедуру получения ОВД (оценки воздействия на окружающую среду, - ред.). Я не говорю, что ее надо отменять. Это современные требования общества, ЕС, но процедура - забюрократизирована, ее надо упростить. Все остальное, я считаю у нас, очень и очень неплохо.

- По вопросу цены на электроэнергию. Недавно НКРЭКУ повысила верхний прайс-кеп на некоторых сегментах рынка электроэнергии на вечерние часы до 15 гривен за киловатт-час. Очевидно, такое решение поднимет стоимость электроэнергии для промышленности.

-Как промышленник, я понимаю, что у нас электроэнергии больше, чем достаточно, несмотря на потери энергетики во время войны. Но есть очень большое желание энергетиков заработать на кризисе и они это делают. Тем самым они режут курицу, которая несет золотые яйца. Сегодня они накрутят цены, а завтра им некому будет платить.

Кроме того, государство должно понимать, что ему выгоднее - получать не такие большие налоги с "Энергоатома", "Укргидроэнерго" или получать налоги на недра, на зарплату, валютную выручку от производителей и экспортеров продукции. Я уверен, если кто-то в государстве это посчитает, баланс интересов будет в пользу добывающей и перерабатывающей промышленности.

- Вы проектировали завод по производству титанового порошка в Украине и за рубежом. Что получается, если сравнить эти проекты по стоимости электроэнергии?

-В Украине электроэнергия для нашего предприятия прямо сейчас (25 июля, - ред.) стоит 18-19 центов за киловатт-час (около 8 гривен за киловатт-час, - ред.), в США, в том штате, где мы собираемся строить предприятие, - где-то 6 центов (до 2,5 гривен за киловатт-час - ред.). Вот и считайте, стоимость отличается в три раза.

В США дороже расходы на заработную плату, но цена на электроэнергию так убивает операционные расходы, что это невозможно сравнить. Единственная возможность строить новые мощности в Украине - это вместе с добывающей или перерабатывающей частью строить собственную энергетику. Своя генерация - значительно дешевле, чем покупать электроэнергию у кого-то. И я уверен, что таким путем будет идти много промышленных предприятий. Как это закончится для энергетиков, возможно себе представить.

Фото: Горно-обогатительный комплекс компании Velta Holding (фото компании)

Посмотрите на пример "Укрзализныци": из-за высоких тарифов у них все больше и больше падает объем перевозки грузов, потому что сейчас многим перевозчикам лучше везти свою продукцию автотранспортом. Например, мы уже везем свою продукцию в направлении портов автотранспортом. Нам так более выгодно. Я точно знаю, так же делает много компаний.

- Рост цен приведет к тому, что вы уменьшите потребление электроэнергии из сети?

-Да, и таким же образом будут делать многие. Мы будем уменьшать и уменьшать потребление электроэнергии из сети, будем его замещать собственной энергетикой.

- Компания уже имеет проекты собственной генерации?

-Мы прямо сейчас проектируем. Наши инженеры ведут переговоры с одной из компаний, которая представляет проект по строительству целой альтернативной сети. И это не единственная компания. Таких кейсов много. Мы рассматриваем несколько проектов и обязательно будем это делать.

- Вы говорили о важности сотрудничества с американскими партнерами, особенно в рамках совместного фонда. Смотрите, американцы сюда придут, посмотрят на стоимость электроэнергии, на риски безопасности и скажут: "Может не надо спешить инвестировать в Украину, возможно поищем лучшую юрисдикцию".

-Безусловно, так и будет. Они будут такое говорить, но те компании, которые все-таки придут в фонд, будут вынуждены проектировать свою собственную энергетику. Мы сейчас готовим документы для рассмотрения американским партнерам и в этом проекте мы уже закладываем собственную генерацию.

- Вы хотите привлечь средства под проект в Украине?

-Да. У нас очень большой проект, он не сегодняшнего дня, но мы его представили на конференции по восстановлению Украины в Риме (прошла 10-11 июля, - ред.). Кстати, это был очень удачный форум. Я не согласен с теми, кто говорит, что эта конференция не имела смысла. У нас состоялось очень много интересных встреч именно по реализации этого проекта. Очень много конкретных и интересных разговоров, которые будут иметь конкретные результаты.

- Можете подробнее сказать, что это за проект?

-Это проект CRM-кластера (англ. critical raw materials - критическое сырье, - ред.) - замкнутый цикл по добыче и переработке ряда критических материалов, таких как титановое сырье, оксид циркона, металлический циркон, гафний, а также строительных материалов (каолина, глины и песка) с обеспечением собственной электроэнергией из возобновляемых источников и логистикой в Кировоградской области. Сейчас идут проектные работы, переговоры по привлечению инвестора и я надеюсь, что через год мы начнем строить.

- Есть ли у вас возможность страховать сооружения, титановую руду или концентрат от военных рисков?

-Да, безусловно, безусловно. Во-первых, мы уже страхуем свои экспортные поставки - ильменитовый концентрат, который идет на мировой рынок. Сейчас мы работаем над уменьшением ставки страхового платежа. Когда год назад мы начинали экспортировать концентрат через украинские порты, ситуация с безопасностью была одна, а благодаря успехам ВСУ на море, ситуация улучшилась и ставки падают.

Эти страховые услуги должно обеспечивать государственное Экспортно-кредитное агентство, но оно почему-то страхует только экспорт машиностроения и зерновую группу. Почему страхуется зерно, а не страхуется концентрат руд - я не понимаю. Мы сейчас работаем с иностранными страховщиками системы Lloyd's (крупнейший в мире рынок страховых компаний Lloyd's of London, - ред.)

Отдельный важный вопрос - это страхование сооружений компании от военных рисков. Мы ведем конкретные, очень удачные переговоры с американской структурой по страхованию военных и политических рисков для новых объектов, которые мы будем строить. Американцы нам предложили это первыми, мы даже не успели спросить.

-Когда-то у них была такая организация ОРИС - Корпорация иностранных частных инвестиций, которая занималась страхованием политических рисков.

-Вы знаете как сейчас она называется? Это та же DFC, они остались страховщиком, а также превратились в очень мощный инвестиционный фонд. Я считаю, это очень и очень хорошо, что в Украину пришел такой игрок.

- Является ли обязательным условием для ваших проектов, чтобы война в Украине закончилась?

-Безусловно, я хочу, чтобы война закончилась, как и все. Но благодаря страхованию военных рисков, я считаю возможным развивать новые проекты в Украине в ближайшее время, несмотря на военное положение. Самое главное - это позиция государственных страховых компаний США.

- С их помощью это возможно сделать?

-Только так и никак иначе.

- Недавно правительство США, а именно Министерство обороны заключило с добывающей компанией MP Materials соглашение, в рамках которого государство обеспечивает долгосрочный выкуп продукции компании и предоставляет ей капитал. Правительство также заставило Apple купить магниты, которые когда-то будут производиться компанией. Можно ли такие условия сделать у нас?

-Я уверен, что это пример того, как надо действовать нашим государственным органам и к чему надо идти. Именно те составляющие, которые вы перечислили. Я также добавлю, что цены, по которым Apple и другие компании обязуются покупать магниты у MP Materials, которая еще даже не начала добычу, намного выше цен на аналогичную продукцию из Китая.

Что делают американцы? Они понимают свою зависимость от Китая и просчитывают, что их сырьевая безопасность стоит дороже, чем деньги сегодня. А тому же Apple они будут компенсировать его закупки различными льготами или прямыми дотациями. В США это очень распространенная практика.

Кейс MP Materials - это очень классный пример. Нашим государственным органам надо лоббировать такие же условия в США для украинских компаний, которые будут строить новые предприятия в рамках минерального соглашения и которые будут получать американские инвестиции. Надо делать так, чтобы их продукция выкупалась американскими компаниями за разумную цену и это делалось централизованно, на льготных условиях и по долговременному контракту.

- Это важно, потому что в Украине нет покупателя на критическое сырье.

-Сейчас так, но я очень ратую за то, чтобы мы не только строили добывающие, но и перерабатывающие мощности. Однако, все равно то, что мы будем перерабатывать, нам надо будет куда-то продавать. Как бы мы ни хотели, но F-35 мы сейчас сами не изготовим. Но очень много составляющих, которые мы можем получить ближайшие 5-10 лет, будут идти в условные F-35 или вообще в F-47.

-Да, нам бы наладить добычу руды, выпуск полуфабриката, его экспорт на западные рынки, реализовать один-три таких проекта - это уже прогресс.

-Я как предприниматель заинтересован, чтобы у меня была полная локализация здесь путем создания совместных предприятий, но я почему-то подозреваю, что Lockheed Martin или Boeing не захотят со мной здесь производить свои самолеты, но это может сделать государство. Я не могу, а государство может.

-Взять определенный проект и "провести его за руку", чтобы построить хоть что-то.

-Да. Это программы на ближайшие десятки лет, но начинать надо сегодня, чтобы они заработали через 15-20 лет.

- Но враг попытается уничтожить объект, который имеет прямое отношение к оборонной сфере, в любом случае.

-К сожалению, наш враг уничтожает производства не только те, которые связаны с оружием. У нас в Днепре есть много примеров, когда атакуются производства, которые не имеют никакого отношения к военной тематике. Может быть все, как защищаться от этого, будем думать.

- Сложно ли украинской компании найти покупателя на ее критическое сырье в Европе или в США.

-Когда я 15 лет назад начинал строить свое предприятие, очень много людей крутили пальцем у виска и говорили: "Ты сумасшедший, кто ты такой, чтобы экспортировать титановое сырье на мировой рынок". За несколько лет мы заняли 2% мирового рынка титанового сырья. Надо просто работать.

- Конкуренция вашей продукции с китайской на американском рынке?

-Во-первых, мы еще не поставляем металлический титан, пока мы поставляем сырье. Нам надо сделать большие инвестиции, тогда мы будем поставщиком титанового порошка. Мы конкурируем на американском рынке с производителями сырья из Африки, Австралии и Канады. Чувствуем себя в этой конкурентной борьбе очень неплохо. Мы очень гибкие и креативные, мы не обманываем партнеров и выполняем свои обязательства.

Фото: Титановый порошок, который экспортируется из Украины в Европу и США (фото компании Velta Holding)

Надеюсь, когда ситуация дойдет, чтобы конкурировать с китайскими партнерами именно на металлическом рынке - будет тоже самое.

- Что делают европейцы, чтобы заместить поставки сырья из Китая?

-Я очень люблю Европу, но у меня такое впечатление, что они не так быстро развиваются в сторону сырьевой безопасности, как США. Я очень хорошо знаю ситуацию в Европе с критическими материалами, их зависимость от, скажем так "специфических стран", - еще большая, чем у США. Если у Соединенных штатов есть свои месторождения, то в Европе их почти нет, а те, что есть - не разрабатываются. Почему так? Вопрос к европейцам.

В 2021 году на то время еврокомиссар по торговым вопросам Марош Шевчович был в Киеве на форуме, во время которого был подписан большой меморандум о развитии и финансировании с европейской стороны производства критических материалов в Украине с их поставкой в ЕС.

В рамках этого меморандума есть очень неплохие наработки со стороны ЕБРР, но пока это не идет ни в какое сравнение с активностью американцев. Я надеюсь, что Европа еще ускорится и скажет свое очень мощное слово.

-У них есть месторождение "Фен" в Норвегии, его разрабатывает компания Rare Earths Norway.

-Я очень давно слышу об этом проекте, но пока все на одном месте. Я не вижу конкретных действий по этому проекту.

- Представители другой частной добывающей компании - BGV Group Management Геннадия Буткевича, говорили, что в Украине мало готовых проектов, которые находятся на стадии bankable feasibility study, то есть с просчитанными производственными и финансовыми показателями, которые можно показывать инвесторам. Что нужно сделать, чтобы таких проектов стало больше?

-Нужна инициатива бизнеса. Я не верю в то, что какое-то государственное учреждение, орган или кто-то другой может довести подготовку проекта до стадии bankable feasibility study. Это может быть только частная компания.

Я больше скажу, таких проектов, которые касаются добычи рудных критических минералов и которые приближаются к bankable feasibility study в Украине сейчас всего два.

- Видимо, у вас и BGV?

-Да. В Украине действительно очень не много специалистов, которые могут эти проекты создать и подготовить и почти нет специалистов, которые могут построить что-то от А до Я.

- Сколько времени нужно на то, чтобы купить спецразрешение, провести геологоразведку, подтвердить запасы месторождения по международной системе JORC и дойти до стадии bankable feasibility study?

-Мы успели это сделать за 7 лет. Это считается очень классным результатом. Мы начали геологоразведку на Бирзуловском месторождении в Кировоградской области в 2006 году. В 2012 году мы уже выходили на мощности.

Фото: Ильменит, который добывается на Бирзуловском месторождении (фото компании Velta Holding)

- За какие средства все это время живет бизнес?

-Вот здесь и есть сложности. 7 лет - очень не плохой результат не только для Украины, но и мира, где это занимает от 7 до 20 лет. Это очень сложные процессы и очень мало компаний, инвесторов, которые хотят идти в такие направления.

Меня часто спрашивают, почему никто за годы независимости не строил новые горно-обогатительные предприятия. У нас очень классные, креативные и талантливые бизнесмены, но можно взять земельный участок в Киеве, за полгода сделать проект торгового центра, еще через год его построить и через три года вам уже будет идти прибыль. А вкладывать деньги в течение 7-10 лет желания нет, во всяком случае не было.

-Наше правительство подготовило ряд участков для их разработки в рамках соглашений о разделе продукции (СРП), когда полученная продукция распределяется между инвестором и государством. Как этот механизм можно сделать более интересным для инвестора?

-Механизм СРП - очень не плохой. Однако, данный перечень месторождений является довольно странным, он содержит объекты на временно оккупированных территориях. Я искренне надеюсь, что они будут деоккупированы и тогда их надо выставлять, но не сейчас. Однако, в этом перечне есть интересные месторождения. Моя компания не будет туда идти, но я знаю американские компании, которые точно будут участвовать в конкурсах нашего правительства.

- Каково состояние геологоразведки наших месторождений в глазах американского инвестора?

-Разное состояние, но ни одно наше месторождение не оценено по международным стандартам. По некоторым месторождениям геологоразведочная составляющая будет очень большой, это будут десятки или сотни миллионов долларов капиталовложений.

- Какие основные шаги должно было бы сделать правительство, чтобы увеличить привлекательность добычи критического сырья в Украине?

-Первый аспект - это безусловно энергетика. Должны быть стимулы, если инвестор будет строить собственные энергетические мощности. Также необходимо распространить закон об инвестнянь на новые горные проекты. Там прописаны очень классные вещи.

Во-вторых, есть указ президента № 306 от 16 июля 2021 года, там хорошо расписаны все стимулы, которые нужны инвестору. Правительство должно было разработать государственную программу поддержки инвесторов в горно-добывающую отрасль. Отдельно там сказано о титановой индустрии, на сегодня - это флагман отрасли критических материалов в Украине. Единственная действующая отрасль CRM. Надо срочно принимать государственную программу и реализовывать этот приказ Президента.

- Что вы можете сказать о проблеме присоединения вновь построенного объекта к электрическим или газовым сетям?

-Когда мы начинали задумываться над собственной электростанцией, первое, что мне пришло в голову - это газопоршневая генерация. Но так случилось, что наше предприятие расположено в чистом поле (возле месторождения, - ред.). Когда мы его проектировали, мне показалось, что с нас очень много хотели получить газовые компании за строительство газовой магистрали - это несколько десятков километров, ведь мы далеко расположены от основных сетей. Тогда я решил создавать предприятие на электроэнергии и дизельном топливе.

В конце прошлого года, я еще раз рассмотрел возможность строительства газопоршневой станции. И снова оказалось, что для ее подключения к газовой сети мы должны построить газопровод. Нам это будет стоить несколько миллионов долларов и, согласно закону, мы должны его передать облгазу. Я даже не знаю, кому облгаз сейчас принадлежит. Я не понимаю, почему я должен за собственные средства построить для себя газопровод и кому-то его подарить. Ну, не буду строить.

С энергосетью - тоже самое, если я буду строить линию электропередачи высокого напряжения, я должен ее передать "Укрэнерго" или облэнерго, последние - это вообще частные компании. Я кому-то должен подарить миллионы долларов. Почему? Мы будем выступать с инициативой, чтобы это менять.

Фото: Работа на карьере по добыче титановой руды (фото компании Velta Holding)

- Что вы скажете о валютных ограничениях на вывод дивидендов за границу в значительном количестве?

-Я понимаю, почему были введены эти ограничения во время военного положения. Эту норму надо пересматривать и не только для горно-добывающей сферы, но и всех предприятий, которые были построены за средства иностранных инвесторов потому, что инвестор должен получать прибыль и имеет право распоряжаться собственными средствами.

- На какой стадии находится ваш проект завода по изготовлению металлического титана в США?

-Не поверите, мы были вынуждены приостановить развитие проекта в США из-за проблем с нашей энергетикой. Мы вошли в глубокий кризис в Украине из-за энергетики и я не могу делать инвестиции в американский проект, потому что сейчас мы работаем на нуле.

- Из-за расходов на электроэнергию в Украине?

-Да, мы тратим на электроэнергию все, что зарабатываем. С такой стоимостью электроэнергии дальше жить нельзя. То, что я бы мог инвестировать в Украине и США, я сейчас отдаю энергетическим компаниям.

В 2021 году наша компания за месяц добывала около 18 тысяч тонн ильменита, счет за электроэнергию за месяц тогда составлял 10-12 миллионов гривен при курсе доллара 27-28 гривен. Сейчас курс грубо говоря 40 гривен, а счета за электроэнергию - 36-40 миллионов в месяц, при том, что мы не производим более 10 тысяч тонн ильменита в месяц. Стоимость энергетики в валютном выражении увеличилась более чем в 4 раза, и так для всех промышленных предприятий.

- Это повлияло на общее состояние компании и проект в США?

-Безусловно, но мы не отказываемся от проекта завода в США, мы потихоньку его готовим. При этом, некоторые государственные органы США очень хотят нам финансово помочь строить. Мы сейчас ведем переговоры по их программам поддержки развития новых предприятий. Надеемся, что ситуация в Украине изменится и мы снова сможем инвестировать как в Украине, так и в США.