Как Херсонская область живет под постоянными обстрелами, есть ли у людей свет и вода и что происходит на оккупированных территориях, – в интервью рассказал глава Херсонской ОВА Александр Прокудин.
Херсонская область захвачена на 70%, поэтому российские оккупанты регулярно обстреливают подконтрольные Украине территории, буквально равняя с землей села и областной центр – город Херсон. После восьми месяцев оккупации местные жители до сих пор ощущают на себе последствия, поэтому говорят, что постоянные обстрелы – это не так страшно, как жить под контролем российской армии.
Близость к окупантам дает о себе знать – российские военные уничтожили Каховскую ГЭС, после чего область оказалась под водой, разворовали известный заповедник Аскания-Нова. На оккупированных территориях местная "власть" активно претворяет в жизнь пророссийскую повестку дня, начиная от образования и заканчивая мобилизацией. Тем не менее, люди как на освобожденных, так и на захваченных территориях верят в победу и ждут ВСУ. Что происходит в Херсонской области – рассказал глава областной военной администрации Александр Прокудин.
– Какая оперативная обстановка в области? Много людей вернулось?
– В настоящее время в Херсонской области деоккупировано 228 населенных пунктов, это на правом берегу Днепра. И примерно к моменту июля на освобожденных территориях проживают 168 тысяч человек. Это треть от населения, жившего в области до начала полномасштабного вторжения, я не считаю левый берег. В общей сложности в области жило около миллиона человек, сейчас 168 тысяч на правом берегу. Среди них более 70 тысяч человек – это пожилые люди, 14 тысяч – дети, и где-то около 31 тысячи жителей имеют статус ВПЛ, приехавших с левобережья, или далее, в более безопасные общины.
Более 47 тысяч человек мы эвакуировали из населенных пунктов вдоль Днепра, из них почти 6500 – это дети, 470 маломобильных. Сейчас для всех этих людей мы создаем хабы в других городах – Киев, Днепр, Кривой Рог, Николаев, там можно получить гуманитарную помощь, продуктовые, гигиенические наборы, юридическую, психологическую помощь. Даже можно узнать о вакансиях, в хабе работают сотрудники Центра занятости, помогают трудоустроиться нашим землякам. Такие же хабы планируем открыть во Львове и Кропивницком.
– Что касается обстрелов, насколько часто россияне обстреливают территории и чем?
– У нас тяжелая с этим ситуация. Если брать все происходящее в области, то можно сказать, что у нас взрыв каждые две минуты. То есть если разбить по интенсивности, то жители Херсонской области в общем слышат взрывы каждые две минуты.
Например, 16 августа от обстрелов пострадали 22 населенных пункта. Поврежден объект критической инфраструктуры, образовательные учреждения, многоэтажка, более двух десятков жилых домов, газопровод, частные автомобили и автомобиль спасателей. Это за сутки только.
А с начала года российские войска более 28 тысяч раз обстреляли Херсонскую область. Выпустили около 158 тысяч снарядов из разных видов вооружения. Сейчас такая сложная ситуация для Херсона, потому что они начали активно работать дронами, просто сбрасывают взрывчатку с FPV и крушат в Херсоне все, что можно.
Только за последние тридцать дней враг атаковал региона дронами почти в 3200 раз. В результате погибли 7 человек. 109 взрослых и 3 детей ранены. Среди травмированных - 2 фельдшера и 3 водителя "скорых", а также 1 работник предприятия критической инфраструктуры.
– А чем еще бьют, кроме дронов?
– КАБЫ тоже. Только за июль 270 КАБов "прилетело". В том месяце погибли 28 человек, 199 ранены, из них 6 детей. Просто они постоянно сейчас пользуются дронами и бьют по всему, до чего достают – по автомобилям скорой помощи, полицейским, спасателям. Куча машин сгорело, бьют по людям, пока они просто по улице идут.
Вот так в начале года у нас пострадали 1030 человек: 135 погибли и 868, среди них 27 детей, ранены. Мы видим, что 227 человек за последний месяц – это очень большой процент от общего, то есть участились обстрелы. Видим наращивание активности.
– А есть причина, почему участились обстрелы?
– У них произошла ротация, заехали более "оживленные" ребята, хотят, наверное, выслужиться, поэтому с двойными усилиями продолжают террор мирного населения. Мы всегда видим эту динамику – то уменьшается количество обстрелов, то растет. Поэтому, учитывая тенденцию, будем ожидать уменьшения. Сейчас очень громко каждый день, иногда просто невозможно спать, потому что прилет за прилетом. Причем по многоэтажкам, то есть по мирным жителям.
Я не говорю о военных целях, может где-то и попадают, но зачем по Херсону бить, я не знаю, какие здесь военные цели. Это просто устрашение людей и уничтожение нашей инфраструктуры.
– Такое впечатление, что они до сих пор мстят людям за то, что они были рады, когда их выгнали из Херсонской области и города.
– Да-да, 100%. И я же говорю, они в качестве целей выбирают гражданскую инфраструктуру. Например, наши учебные заведения – Херсонский государственный институт, Морскую академию нашу. Церкви опять же. По критической инфраструктуре почти всюду уже были прилеты, по всем трансформаторным станциям, газопроводам и так далее. Это просто устрашение, чтобы у нас не было газа и света.
– Что касается коммунальной сферы, какая ситуация со светом, учитывая то, что в Кабмине решили не отключать прифронтовые регионы с 18 июля, и как проходит подготовка к отопительному сезону?
– У нас уже длительное время те населенные пункты, которые можно заживить электроэнергией, заживили. Это 188 из 228. 40 населенных пунктов вдоль Днепра заживить невозможно, там все сожжено, туда даже машина не может приехать, потому что ее обстреляют. А так у нас и без решений Кабмина регулярные отключения, мы уже привыкли, что постоянно стреляют по энергетической инфраструктуре. Какое-то время нет света, мы меняем, ремонтируем, бригады работают каждый день по сотне-полторы сотни единиц. И так каждый день мы восстанавливаем электросети, у нас так называемый естественный отбор.
Относительно отопительного сезона сейчас уровень готовности 53%. У нас только в Херсоне есть централизованное теплоснабжение, сейчас продолжают готовить котельные, теплосети. Вместе с тем мы устанавливаем в котельных когенерационные установки. Сейчас восемь единиц такого оборудования, продолжается процесс их подключения. Мы успеем, мы это способны обеспечить, даже если у нас света не будет, эти установки дают электроэнергию на внутренние потребности котельной. Мы и электроэнергией и теплом будем обеспечены даже в чрезвычайной ситуации.
По отопительному сезону мы работаем с международными партнерами, у нас 77 тысяч человек нуждаются в отопительных материалах. В прошлом году мы все отработали, были обеспечены все категории населения в Херсонской области. В этом году мы начали этот процесс с начала лета, на 30% люди уже обеспечены. Я думаю, мы вытащим этот отопительный сезон.
– Что сейчас происходит на оккупированных территориях? В общем, какие вы видите тенденции?
– Около 70% территории Херсонщины оккупировано, а это 468 населенных пунктов. Каждая община на связи с жителями. Там ситуация очень тяжелая. Сейчас Россия занимается рейдерским захватом жилья, они называют это "национализацией безхозного имущества". А по факту они похищают жилье людей, выехавших из оккупированных общин.
– То есть заселяются туда?
– Да. Также угрожают забрать жилье у людей, не зарегистрировавших недвижимость по российскому законодательству. В некоторых населённых пунктах они устанавливают таблички на здании "собственность РФ". А потом жилье отдают российским военным, работникам ФСБ, полиции, другим лицам, приехавшим жить в Херсонскую область. Они говорят, что документы украинского образца недействительны, вынуждают брать российские документы. Если не берешь, тебя сначала штрафуют, потом используют более строгие методы.
В школах внедряют новый предмет, называется он "Защита семьи". Это предмет для старших классов.
– То есть они уже набирают себе будущих кандидатов в их "Юнармию"?
– Да, вот такая у них "защита родины". Они планируют привлекать российских военных к этим занятиям, там будет обучение обращению с оружием. Я видел этот план – там и оружие массового поражения, и БПЛА, вот так наших детей будут учить. И в некоторых населенных пунктах прибрежной зоны пропускной режим, все должны сделать пропуск для передвижения.
И главное – это мобилизация. Они предлагают выплачивать человеку 15 тысяч рублей, если он приведет в военкомат своего товарища. Последнее из интересного – их не пустили на Олимпиаду, поэтому они планируют в Скадовске провести пародию на Олимпийские игры. Так называемые "Таврийские детские олимпийские игры".
– А что происходит в Железном порту? До оккупации это был курорт, многие туда ездили.
– Там, как говорится, "грусть и тоска". Никого нет, пляжи все завалены мусором и захламлены. Туда никто не ездит, есть только местные, и то их очень мало.
– Мы видим, что россияне пытаются сделать так называемое "восстановление" на территориях, это где-то наблюдается на Херсонщине?
– Ну, кроме памятников, я думаю, они ничего не восстанавливают. Недавно там Сальдо открыл памятник Ушакову – это полный трэш. Сначала там были какие-то попытки в Геническе, Скадовске восстановить школ. Туда приезжали "нацменьшинства" отстраивать. Но ничего не доделали, и оно в таком состоянии сейчас и стоит.
– В общем, как вы думаете, какие у россиян планы на Херсонскую область?
– Я думаю, какие бы у них ни были планы, они должны разбиться о действия наших ВСУ. По риторике Путина я не вижу, чтобы у них были какие-то планы на Херсонщину. Они не отстраивают ее, регион без воды, без света. Я не думаю, что на область у россиян есть какие-то колоссальные планы.
– В Херсоне продолжают периодически задерживать коллаборантов, в том числе тех, которые работали на оккупационные власти, когда Херсон был захвачен. Я так понимаю, многие чиновники пошли работать на врага? Как они пытались оправдаться?
– Насчет чиновников оправдания нет. Я еще могу оправдать технического работника, медсестру или коммунальщика, работавших ради города. А в отношении чиновников здесь никакого оправдания быть не должно, они все должны быть наказаны. У нас в течение первого полугодия года открыто уже 317 производств по нарушению основ национальной безопасности, среди них 216 – конкретно коллаборационная деятельность. За этот период о подозрении было поставлено в известность 231 человек.
Работа среди вражеских приспешников ведется постоянно, ими оказались и государственные служащие, и депутаты разных советов, и правоохранители, и рядовые граждане. Честно, благодаря СБУ, прокуратуре, полиции, темпы у нас большие. Они отлавливают всех, кто помогал оккупантам пытать или убивать наших людей, все обязательно предстанут перед законом и перед судом. Придут к каждому.
– А коллаборанты, которых уже задержали, что говорят о мотивации своих поступков?
– Это не совсем мой вопрос, но, как мне рассказывают, там мотивация разная. Есть идейные, есть такие, которые говорят, что заставляли, там разные индивидуальные кейсы, есть оппортунисты. Таких проклятых идейных меньше, но они есть.
– Что касается Игоря Колыхаева (мэр Херсона, который находится в плену - ред.), есть какая-то новая информация?
– Нет, он в статусе военнопленного, мы обращались, чтобы его подали на обмен. Последнее, что я слышал, его видели где-то в Чаплинке.
– Какие сегодня настроения у херсонцев?
– Они набираются сил и ждут, пока область освободят. Могу сказать, что все верят и ожидают победу Украины и освобождение нашей Херсонщины. Я постоянно общаюсь с местными, паники, которой пытались добиться россияне, обстреливая область, нет. Люди научились жить под обстрелами. Просто все видят, кто их враг, кто ежедневно равняет их город с землей. И все понимают, что все это закончится только когда Силы обороны деоккупируют левобережье или хотя бы отгонят оккупантов километров на 40. Все в это верят.
– Когда Херсон и область были частично освобождены, у людей было очень приподнятое настроение. Но потом россияне стали обстреливать освобожденные территории и это могло повлиять на местные настроения.
– Знаете, люди, с которыми я общаюсь, говорят – лучше, пусть нас обстреливают, чем оккупация, в которой мы жили, потому что это постоянный страх. В то же время, конечно, эта эйфория, которая была после деоккупации, спала, и теперь спадает все ниже и ниже. Но паники нет, нет отчаяния. Все верят, все поддерживают.
– А как в Херсоне работают магазины, кафе?
– В обычном режиме, не такое количество как было, конечно, но работают и кофейни, и кафе, и магазины, Сильпо, АТБ.
– Какие вы ощущаете последствия подрыва ГЭС?
– Последствия мы еще долго будем ощущать. Орошения нет, сохнет область там, куда вода не попадает от водохранилища. Относительно нижней части Днепра, которая находится за Каховской ГЭС, почти все встало на тот уровень, как было и по качеству воды, и по всем другим показателям. В то же время, сверху Каховской ГЭС растет ива и она выросла более чем на четыре метра. Там действительно лес огромный, все растет, экологи очень радуются. Но для экономики области это не очень классно, что количество орошения, которое было, упало до нуля. И особенно сейчас страдает Левобережье.
Заповедники были затоплены, мы потеряли кучу всего, это мы будем ощущать еще долгое время. Но жизнь и природа продолжают развиваться, как дальше будет, посмотрим. Мнения ученых и природозащитников разделились. Одни говорят, что не надо восстанавливать Каховскую ГЭС, а все экономически подкованные люди говорят – нужно, потому что область не выживет.
– А что касается заповедника Аскания-Нова, известно ли вам в каком он сейчас состоянии? Была информация, что оккупанты и охотились за животными, и уничтожали заповедник.
– Да, это правда, они его уничтожают. Последнее, что я слышал – они вывозят животных в Крым и в Россию. То есть, можно сказать, что заповедника больше нет. Ограбили они его капитально.
– Перед саммитом мира в Швейцарии российский диктатор Путин вышел со своим "мирным предложением" и сказал, что среди прочего Украине нужно отдать Херсонскую область. Что бы вы ему ответили?
– Я не знаю, его, наверное, эти его "спичи" как-то его вдохновляют, он живет своими иллюзиями, но этого точно не будет. Как мужчина я бы с ним вообще по-другому поговорил, а как политическое лицо могу сказать – дурак мыслью богатеет. Ничего такого не будет.