Мэр Мариуполя Вадим Бойченко: 40% домов невозможно восстановить, они разрушены в пепел

Мэр Мариуполя Вадим Бойченко в интервью РБК-Украина – об эвакуации, разрушении города россиянами, преступлениях "днровцев" и планах по восстановлению после победы в войне с Россией.

Как выглядит нацизм в 21 веке? Это когда войска авторитарного режима нападают на независимое государство, подняв на знамя борьбу с вымышленным нацистами. Это когда дотла уничтожают целые улицы, где расположены жилые дома, больницы и школы.

Это когда мирные жители, находящиеся в осаде, умирают либо от пыток, обстрелов и бомбардировок "освободителей". Либо от целенаправленно созданного голода и отсутствия питьевой воды.

Современные нацисты выдают себя за борцов с нацизмом, оставляя за собой только смерть и разрушения. Все это в развивающийся украинский Мариуполь с населением в почти полмиллиона человек принесли оккупационные войска России.

Этот город стал ключевой целью войны, развязанной Путиным, поскольку стоит на пути сухопутного коридора в ранее захваченный им украинский Крым. Вот уже почти шесть недель российским боевикам не удается установить полный контроль над Мариуполем – наши защитники изо всех сил продолжают держать оборону. Даже несмотря на то, что кремлевские войска день за днем пытаются сравнять этот город с землей.

Сейчас местные власти занимаются эвакуацией жителей в соседнюю Запорожскую область. А после победы Украины будут строить Мариуполь на пепле, говорит мэр города Вадим Бойченко. В интервью РБК-Украина он рассказал о том, что сейчас происходит в городе и с какими проблемами сталкиваются во время эвакуации местных жителей.

– Недавно вы заявляли, что одна из первых задач – это эвакуация всех людей из Мариуполя. Сколько человек по приблизительным оценкам уже выехали из города?

– Как только началась полномасштабная война, в первую неделю мы эвакуировали людей поездами, пока работала наша железная дорога. Кто-то эвакуировался собственным транспортом. По нашим подсчетам, примерно 100 тысяч населения в первую неделю выехало из города.

Потом мы пытались эвакуировать жителей нашим коммунальным транспортом. Но это было очень сложно делать, потому что Российская федерация с первых дней марта словно игралась с нами. Мы начинали подготовку к эвакуации, определяли локации, собирали автобусы, заправляли их, мотивировали наших водителей.

Но эвакуация не происходила, потому что вооруженные силы РФ уничтожали наши автобусы и ежедневно их становилось все меньше и меньше. Было 150, потом 100, потом 50, потом 30, 9, 6 и ноль. Так, до 13 марта они уничтожили все наши автобусы и, к сожалению, мы остались без автопарка, которым мы планировали вывозить людей из Мариуполя.

Несмотря на это, мы организовали эвакуацию мариупольцев из Бердянска в город Запорожье. Первый такой маршрут проходил под председательством церкви (УПЦ МП, - ред.). Я считаю, что это и дало толчок сформировать этот коридор, который позволил жителям Мариуполя на собственном транспорте эвакуироваться в Бердянск или в Запорожье.

В это время не было режима тишины. Было очень тяжело и опасно выезжать из города. Но со стороны Российской федерации было открыто пространство для выхода из Мариуполя, и со стороны наших военных также было открыто это пространство, и поэтому началась эвакуация. Она продолжается с 13 марта. И с тех пор по этому маршруту мы уже эвакуировали примерно 87 тысяч мариупольцев из Бердянска или собственным транспортом, или на эвакуационном автотранспорте. Они выезжают в Запорожье и затем оттуда движутся дальше.

Сегодня на побережье и в других соседних городках и поселках также находятся наши мариупольцы. Мы считаем, что там вместе с Бердянском находится ориентировочно 70 тысяч населения, которые ждут эвакуации.

К сожалению, за эти достаточно многочисленные дни ни одного нового маршрута из Мариуполя не открыли. И поэтому мы подчеркиваем необходимость это сделать, либо при поддержке Красного Креста, либо с помощью международного сообщества. Ведь и Макрон подключался к этому, и Папа Римский, и министр Дмитрий Кулеба отрабатывал этот вопрос, но, к сожалению, на сегодня это не стало возможным.

Мы планируем еще один маршрут при поддержке Международного комитета Красного Креста направить в Мариуполь и молимся, чтобы это произошло. Мы считаем, что в городе примерно 130 тысяч населения ждут эвакуации. Но время идет и ситуация очень меняется. Российская пропаганда уже работает в нашем городе и это усложняет процесс эвакуации. Нам очень важно, чтобы каждое сердце, которое еще бьется в Мариуполе, имело возможность попасть на подконтрольную часть нашего государства.

– Маршрут, который не удается проложить в Мариуполь – это россияне его не согласовывают или они на словах согласовывают, но начинают обстреливать?

– Чтобы вы понимали, как это происходило. С начала марта, когда мы заявили о желании организовать эвакуацию, нам приходилось согласовывать ее с РФ. Они говорили нам: "Да, этот коридор есть, у вас есть возможность эвакуировать людей, формируйте колонны, маршруты. Дайте нам локации, где это будет происходить".

И когда мы давали эти локации, они по этим локациям гасили из гаубиц, из "Градов". И когда мы давали команду нашим военным, чтобы они открыли город и у нас была возможность уехать из города, то на встречу этим эвакуационным маршрутам врывались танки. Это было начало марта, ежедневно. И так до тех пор, когда на город пошел вражеский самолет и начал бомбить Мариуполь.

Тогда мы поняли, что они просто вытягивают из нас информацию относительно локаций, где мы планируем эвакуацию, где размещены наши коммунальные автобусы – после этого они их просто уничтожали. Но после этого они продолжали с нами играться: мол, эвакуируйте. А уже нечем было.

Тогда мы изменили тактику нашей эвакуационной миссии. И уже при поддержке наших священнослужителей и митрополита Запорожского и Мелитопольского Луки двинулась первая эвакуационная колонна из Запорожья. Ее целью было проложить маршрут до Мариуполя, но этого не удалось.

Эту колонну, где я был лично, не пропустили вражеские войска в Мариуполь. Поэтому мы доехали до Бердянска и там пробыли пять суток. И уже после этого мы выехали с теми мариупольцами, которые достались Бердянска, до Запорожья. И пока это единственный маршрут, который сегодня работает.

Неделю назад мы имели возможность доехать до Мангуша – это окрестности Мариуполя. Когда по городу работала вражеская авиация и корабли, то люди пешком бежали к Мангушу. И вот когда мы приехали к Мангушу, к сожалению, там уже расположились не вооруженные силы РФ, а "ДНР". "ДНРовцы" – это фактически полицаи, которые же еще вчера были украинцами. А они еще более безжалостны и придирчивы к нашим ребятам, которые выезжают из города.

Когда приехали наши спасатели двумя автобусами – автобусы забрали и побили, а ребят били, пытали и бросили в тюрьму. Мы их оттуда вытаскивали на уровне переговорной группы Украины. Водителей не пытали, их на двое суток посадили в какие-то убежища и там держали. Мы их тоже вызволили. Все это завершилось тем, что мы выехали в Бердянск, в полуразрушенных автобусах забрали наших мариупольцев и доехали до Запорожья.

– Если я верно понимаю, то сейчас жители могут выбираться только в Бердянск?

– Да. Жители могут сейчас выезжать только на собственном транспорте при очень придирчивом осмотре россиян. Людей, которые выезжают, раздевают, что-то ищут. Еще у них уже есть какие-то списки, которые они сверяют. Например, вчера двух ребят из Вооруженных сил Украины сняли с этих автомобилей. Но если есть собственная машина и она зарегистрирована на человека, который движется в авто, то есть возможность выехать. Машины, которые принадлежат местным властям или предприятиям, они забирают и говорят, что теперь они принадлежат "ДНР".

– Не возникает ли проблемы с движением людей из самого Бердянска ввиду того, что он также сейчас временно оккупирован?

– Есть, к сожалению, такая проблема. В Бердянске также разворачивается мощная российская пропаганда. Много людей хочет выезжать в Украину. И поэтому они распространяют разную ерунду и призывают людей выезжать в Мелитополь или в Крым. Оттуда уже работают регулярные рейсы в Крым.

– Какова роль Красного Креста в городе, ведь была неоднозначная информация? Они вообще помогали вам раньше с эвакуацией из Мариуполя? И удалось ли им сейчас подготовить массовую эвакуацию?

– Все эти миссии, которые защищали людей, в частности мариупольцев, в межвоенное время, например, в конце 2015 года – они приносили пользу. Однако сейчас это, к сожалению, очень сложно. Они были с нами в этой первой миссии 13 марта и больше мы не получали их помощь. Не понимаю почему, но это так.

Сейчас они получили много вопросов к себе о том, почему они сегодня не помогают Украине в спасении мариупольцев и жителей других городов. Поэтому сейчас они что-то быстро нарабатывают, пытаются что-то сделать. Мы поддерживаем это их желание.

Сегодня (интервью записано 2 апреля, - ред.) в Запорожье приехало две их машины. Мы им предоставили семь автобусов, которые встали в их конвой. И мы очень хотим, чтобы им удалось доехать до Мариуполя. Но посмотрим. Прежде это, к сожалению, не удавалось.

– Известно ли вам примерно, сколько людей оккупанты вывезли в Россию и могут ли те люди оттуда вернуться?

– Сейчас мы уже немного оправились от этой страшной войны и тех травм, которые получили непосредственно наши коммунальные работники. И сегодня мы уже формируем списки, прорабатываем их, проверяем, чтобы это были действительно наши мариупольцы. И теперь у нас уже есть такая статистика. По нашим приблизительным оценкам, почти 40 тысяч населения уже поехали в "ДНР" и в Россию.

Есть уже случаи, когда наши работники, руководители предприятий коммунальной сферы или мои соседи звонят нам и просят вызволить их из депортации, в которую они, к сожалению, попали не по своему желанию.

– В Мариуполе сейчас продолжаются бои. Известно ли вам, какую часть города сейчас контролируют оккупационные войска россиян?

– Мы на постоянной связи с нашими военными, героями Украины, которые держат город. К сожалению, это крайне сложно. Государство во главе с Верховным Главнокомандующим Вооруженных сил Украины Владимиром Зеленским делает все возможное и невозможное, чтобы наши ребята держались. Есть такое стойкое ощущение, что двое суток назад наши ребята получили дополнительные ресурсы, чтобы и дальше держать город.

По нашим оценкам, Мариуполь сегодня разделен на две части – 50% сегодня под контролем "днровцев" и российских войск и 50% наши ребята сегодня держат. Но нужно понимать, что военных, которые наступают на наш город, очень много. Они количественно в разы преобладают тех ребят, которые сегодня защищают украинский Мариуполь. На одного нашего бойца приходится 10 или 15 военных агрессора.

К тому же они метр за метром и с моря, и с воздуха уничтожают всю инфраструктуру города, выжигают его дотла и оставляют только пепел. И так примерно по 15 метров в сутки. Атакуют самолетами, кораблями. Нашим ребятам очень тяжело держаться, но они держатся.

– Правда ли, что 90% инфраструктуры города уже уничтожено?

– 90% – это столько поврежденного нашего имущества, инфраструктуры. Где-то 60% инфраструктуры – это с прямым попаданием или артиллерии, или авиации, или систем залпового огня, или этих систем "Буратино", сжигающих дома. Есть 40% домов, которые уже невозможно восстановить, потому что они разрушены в пепел. Очень сложно видеть и понимать это.

Сегодня был комментарий парня, который приехал в Мариуполь в 2016 году из Донецка. Он стал настоящим мариупольцем. Мы называли тех жителей, что к нам переехали, новыми мариупольцами. И ни разу – переселенцами или временно перемещенными лицами. Этот парень прибыл в одном из тех 42 автобусов, что приехали вчера из Бердянска в Запорожье.

И он сказал – подчеркну, что это его личное мнение: Мариуполь разрушили потому, что он стал очень хорошим и стал витриной восстановления украинского Донбасса. Ведь за последние восемь лет ничего в оккупированном Донецке не изменилось. А Мариуполь очень быстро менялся, расцветал и развивался как европейский город с демократическими принципами, управлением.

Даже президент Украины говорил, что это "мариупольский эффект", который надо распространять по всей стране. А один из главных грехов человека – это зависть. И вот эта, к сожалению, такая зависть сыграла главную роль в разрушении нашего города.

– Вы считаете сейчас реальной деблокаду Мариуполя?

– Я прошу об этом. Я болею за это. Я живу этим. Я прислушиваюсь к словам и тем тезисам, которые сегодня провозглашает наш Верховный Главнокомандующий Вооруженных сил Украины – наш президент. Он говорит, что мы не торгуем землей, мы не торгуем жителями нашего государства и мы подчеркиваем, что этот переговорный процесс, который сегодня идет, должен зафиксировать границы Украины по состоянию на 23 февраля. И это говорит нам о том, что Мариуполь был, есть и будет оставаться украинским городом.

В то же время мы слышим, что его советники и специалисты с военным опытом говорят, что многое будет зависеть от Вооруженных сил Украины. Поэтому мы сегодня молимся, чтобы наши Вооруженные силы держались, держали границы и все же деблокировали наш город Мариуполь. Мой сын также сегодня служит и работает над тем, чтобы это осуществилось.

– После всего, что сделали с Мариуполем, после этих ужасов, после историй очевидцев из города, после которых стынет кровь, после бомбардировки Драмтеатра, немало украинцев убеждены: никакого прощения, никаких уступок или компромиссов агрессору – только полное уничтожение. Хочу спросить у вас: как вы считаете, возможно ли завершение войны путем переговоров с Россией?

– В Драмтеатре была моя мама... Слава Богу, они живы. Они до этого преступления – мама, папа и брат со своей женой и маленьким сыном – вышли из Драмтеатра. Я не знал, живы они или нет. Но мы встретились в Бердянске, обнялись, немного поплакали…

Я считаю, по опыту общения с офицером Вооруженных сил Украины Сергеем Бойченко, моим сыном, который говорит: "Папа, на войне есть два тезиса – либо поражение, либо победа".

– Строите ли вы планы на то время, когда закончится война и Мариуполь будет полностью под контролем Украины, вычищен от российских преступников? И если да, то что вы будете делать?

– Надо будет строить новый город, чтобы он был еще лучше. Мы будем строить Мариуполь на пепле, который сделала нам российско-фашистская армия. Сегодня мы уже имеем цифры разрушений и убытков, к которым привела война в Мариуполе.

Для понимания, на восстановление города с 250-тысячным населением нужно 11,5 миллиардов долларов. Мы уже сейчас будем работать с мировыми финансовыми учреждениями, будем нанимать юристов-международников, которые будут работать с этим военным преступлением.

Мы хотим, чтобы Российская федерация, которая сделала такое с нашим государством, ответила за содеянное. Мы считаем, что те деньги россиян, которые сегодня заблокированы, должны стать репарациями для восстановления государства и города Мариуполь.