Актер-воин Владимир Ращук: Война - это реальная жизнь, а не кино, поэтому воевать будут все

– Недавно вышла вторая половина сериала с вами - "Прикордонники". Расскажите, о чем он вам и почему вы, действующий военнослужащий, согласились на эту роль?

– Я был на фронте, мне позвонили, спросили, могу ли я записать пробы. Пробы на фронте - это всегда очень специфическая история. И они экстравагантно записываются, особенно когда нужно сыграть диалог с женщиной и их приходится играть твоим побратимам. На фоне обстрелов и развалин. Я подошел на роль, поэтому они были готовы ждать, пока мне разрешат в армии поехать на съемки. У меня здесь всегда война, но процесс съемки не двигался три месяца, пока меня не отпустили. Это меня подкупило. Потом мне сказали, что для них было важно, чтобы актер был военным и через моего персонажа транслировалась вся правда войны.

Своих курсантов я учил, рассказывал, как вести себя с оружием, проводил обучение. Не знаю, как бы это делал просто какой-то актер, пришедший с улицы. Я думаю, что иначе не может быть вообще. Особенно сейчас мне очень нравится, когда именно актеры-воины, которые действительно воевали, а не рассказывали, что они воевали, заступают на такие роли. И уважаю тех актеров, которые нас поддерживают и рекомендуют.

Владимир Ращук во время съемок в сериале "Прикордонники" (фото предоставлено актером)

В то же время есть очень беспринципные, которым по барабану. "Сыграть военного - конечно, я же актер, это моя профессия". А то, что он просто красивый мальчик в военной форме, не нюхавший пороха - от этого блевать хочется. Мне нравится, что в "Прикордонниках" хотели сделать честно. Мне дали свободу в моих действиях на площадке на любую импровизацию. Режиссер и сценаристы прислушались к моим предложениям - это просто космос.

– Вы верите, что сериалы - это не только развлекательный, но и поучительный контент?

– Я сейчас очень сильно топлю за этот учебный момент, хотя в чистом виде это бесит. Не могу сказать, что "Прикордонники" несут в себе какую-то пропаганду. Но я мечтаю, чтобы у нас была сильная пропаганда, но в хорошем смысле этого слова, где детей учат гордиться украинскими воинами и тем фактом, что ты - украинец.

Владимир Ращук во время съемок в сериале "Прикордонники" (фото предоставлено актером)

– Вы сказали об актерах, которые одевают форму и становятся красивыми мальчиками, но в военном. Я сейчас часто думаю о режиссерах и сценаристах, которые с "Жіночого лікаря" становятся вестниками историй о войне ("Буча"), или находясь долгое время за границей, снимают об опыте оккупации ("Донька"). Вместе с тем, есть полная противоположность как Макс Девизоров, актер и теперь военный, написал пьесу. Как, по-вашему, бороться с первыми кейсами? Может быть, вас приглашали на такие проекты?

– Однозначного ответа на этот вопрос нет. Я участвовал в Фестивале первых пьес, где ставили текст Макса, а он был режиссером на другом материале. Катя Вишня написала пьесу "Дружини", о женщинах, которые ждут мужей с фронта. Ее постановкой занималась моя жена, кто как не она знает. И когда мы говорим об игровом кино, в том числе, например, максимально реалистичное американское как "Перл-Харбор" или "Спасти рядового Райана", то там всегда есть доля лжи. И даже на классику через годы военные эксперты говорят "чепуха". Но война - это реальная жизнь. И воевать будут все. На миллиард процентов говорю.

– Все нанюхаются пороха для будущих историй?

– Приведу пример. В детстве я слушал рэп. И, конечно, это был американский рэп. Они пели о гангстах, разборках, блате, как там идет наркоторговля и так далее. Они пели о том, чем жили. Потом появлялись русские рэп-группы, которые поют то же самое, а на самом деле ходят в узеньких штанишках и клерками бегают на работу. Они представляли и хотели быть такими. Но они не были таковыми.

Сейчас это происходит у нас. Пишут о Буче те, кто там не был. И представляют, как это может быть. Это блеф. Поэтому мне очень хочется, чтобы люди писали, что они прожили. Ибо все остальное - это хайп. И у меня был опыт, когда пытались хайповать на мне. Один проект попросил, чтобы я записал видео для их презентации на питчинг Госкино. Сбрасывают мне сценарий, а в дримкасте (список актеров, которых хотят закастинговать на будущий фильм, - Ред.) совсем другие актеры. Им нужен был актер-военный, который просто скажет, что у них классный фильм.

Владимир Ращук встал на защиту Украины в 2022 году (фото предоставлено актером)

– В одном из своих интервью вы упоминаете цитату Черчилля о культуре, за которую и нужно воевать. Успеваете ли вы следить за ситуацией противоправных действий чиновников против культуры, за которую вы сражаетесь? К примеру, Госкино против Довженко-центра?

– Я пока не дорос, пожалуй, до такого уровня, чтобы у меня был менеджер, который бы меня информировал о ситуации в новостях. Знаю, что с Довженко-центром происходит. Знаю, что с Киностудией Довженко происходит. Но это все не творческие вопросы, а политические. Те же, что и тема демобилизации. Все это делается через глобальное: у нас нет у власти ни одного человека, который любил бы эту страну, который бы к ней относился честно.

– Вы также в одном из своих интервью говорили, что вы были в терапии после сложных боевых задач и периодов. Что, по вашему мнению, сейчас, на сегодняшний момент, может быть терапевтическим для военных и ветеранов? Может ли в этом помочь кино?

– У нас будет много работы, в том числе по восстановлению. И это не только о восстановлении, о котором все говорят. Но и о психологической помощи. И с каждым симптомом нужно работать по-разному. У меня в подразделении есть ходячая энциклопедия, а есть, возможно, мужчина, никогда не читавший книг. Можно ли считать, что один фильм будет для них все равно работать? Нет.

Этот вопрос касается той же истории, что и предыдущие: людям и государству, глобально пох*** на военнослужащих. Самая лучшая и мощная терапия для бойцов сегодня - это полная мобилизация, подготовка резервов и замена. Это была бы реабилитация для всех, кто сейчас в окопе - отдых после полной замены на поле боя.

Владимир Ращук защищает Украину с 2022 года (фото предоставлено актером)

– Ваша дочь уже взрослая, но расскажите: как, по вашему мнению, воспитать поколение националистов, которым будет не все равно на свою страну? Если мы уже говорили о пропаганде, то еще меньше у нас сегодня производят детский контент...

- Я могу, конечно, сказать, что эту сказку всем нужно прочитать перед сном и ваш ребенок проснется националистом. Но так не бывает. Сейчас существует одна большая проблема. Если в детских садах и школах у нас есть учителя, воспитатели, которые говорят на русском - это беда. Они воспитывают думать на русском. Потому что эти люди уже никогда не начнут думать на украинском, а, значит, и ничему украинскому они не научат. Я вам говорю это как малоросс со стажем - я из Мариуполя и 35 лет думал и говорил на русском.

Вторая беда - родители, говорящие на русском дома. У людей нет своей идентификации. Для нас это сегодня очень важно. Сейчас скажут, что я раздуваю снова эту проблему. А у меня она болит! Потому что все годы истории Украины, которые я знаю, а это последние 400 лет, все украинское уничтожалось. Считалось, что мы окраина, и нас не существует. Поэтому рецепт один: если ты украинец - ты не знаешь русского языка.

– Было ли что-нибудь, книга или фильм, которые вам открыли глаза на смыслы, на которые вы сейчас опираетесь?

– Я очень любил и люблю Ирину Фарион. И в тяжелые времена на фронте мы вдохновлялись, когда слушали ее уроки. Я мечтал, чтобы она была министром образования, потому что то, что она могла бы дать, это просто база.

Владимир Ращук считает, что юные украинцы не должны знать русский язык (фото предоставлено актером)