Future Culture: На Евровидении хочется говорить не с позиции жертвы и того, что мы такие бедные

– Начнем с вашей конкурсной песни. О чем она?

– Наша конкурсная песня - "Waste my time", если посмотреть на ее прямой перевод - это "тратить свое время", что для меня резонирует, потому что не бывает потерянного времени, если ты чувствуешь его вкус. И по нашему мнению, людям стоит учиться отдыхать. В военное время огромный информационный шквал летит на нас: новости каждый день, чаты.

А сейчас идет такое, что отдых продвигается как активность, поиски чего-то нового. Но это может навредить, иногда можно просто остаться дома и послушать тишину, если есть на то возможность, если нет сирен. По нашему мнению, это сверхважно для психики украинцев сейчас.

– Как именно возникла эта песня?

– Мы ее писали не под Нацотбор. Мы группа, которая существует всего два года, начали свое существование с того, что просто импровизировали. Ну, собственно, эта песня - первая для нас, именно как записанный трек. Потому что все остальное - это обычно импровизации. Почему эта песня? Потому что это, собственно, первый такой материал, который похож был на песню и укладывался в 3 минуты. Потому что обычно у нас по 6-7 минут, а это точно не подходит под формат Евровидения.

Поэтому мы решили так. Нам очень припев понравился и вся песня нам показалась такой, которая подошла бы, скажем так, под Евровидение. Создали мы ее просто в импровизации, на студии. Барабанщик придумал припев, он ему будто приснился. Утром он присылал мне голосовое, что есть вот такой припев, давай его "разджемим", то есть поимпровизируем. Сначала это были такие звуки, которые можно описать терминами "yogurt language" или "птичий язык". То есть там не было слов. И были просто такие очерки на ритм песни. А потом мы создали и куплеты.

– Почему вы решили податься на Нацотбор именно сейчас?

– Потому что нам, как музыкантам, которые уже очень много лет играют разную музыку, которые экспериментировали с жанрами, создавали песни, хотелось выйти уже на свет, хотелось выйти и заявить о своей музыке большей аудитории. А также наш барабанщик создавал аранжировки для Ziferblat в прошлом году и сейчас.

И работая он увидел, насколько ребята выросли: как индивидуальности, как группа, как они уверены в своей музыке. Она неформатная, но это все давало им буст, уверенность в себе, что разную музыку можно отдавать в широкие массы. Это вдохновило нас.

– В комментариях под вашим треком немало хороших слов: все пишут, что песня легкая, летняя. Но в последнее время у нас на Нацотборах треки грустные, о войне, лирические. Вы не волновались, что из-за этого ваш трек могут недооценить?

– У нас с самого начала не было даже надежды, что нашу песню кто-то послушает. Но ее послушала Тина Кароль, она ей понравилась. И так получилось, что на нас обратили внимание. Такое приятное удивление у нас было. Мы думаем, что именно это оттеняет нас. К тому же на этом Нацотборе достаточно положительных песен. У тех же Ziferblat, у них очень позитивная песня, но есть свои подтексты. Думаю, мы этим и отличаемся, потому что у нас другой месседж.

– Не боитесь ли вы конкуренции?

– Мы за конкуренцию. Конкуренция создает рынок, создает индустрию. И это круто, это необходимо для того, чтобы наша музыкальная индустрия росла.

– В этом году на Нацотборе есть участники, которые участвуют в третий или второй раз, или те, кто имел до этого какой-то медийный бэкграунд. По вашему мнению, такие артисты имеют больше шансов на победу?

– Здесь снова о конкуренции. Да, у них больше, скажем так, форы, у них большая аудитория. Но разве это важно, если нас увидит хотя бы 100 человек? Которым мы понравимся, которые придут на концерт, которых мы будем вдохновлять своими песнями. К тому же следующие песни будут очень отличаться от этой. Потому что это такая конкурсная и форматная, по нашему мнению. И это будет просто огромным для нас счастьем, что мы найдем своих людей.
Future Culture рассказали о конкурсной песне (фото: Оля Косюга)

– То есть если в этом году вы не победите, мы можем вас ждать уже на следующем Нацотборе?

– Думаю, да. Знаете, настолько наперед планировать у нас сейчас не очень получается. Мы планируем на неделю или где-то так, а с Евровидением пришлось планировать немного дальше. Если все будем живы, здоровы, немобилизованы (у нас четыре парня в группе), то, может, и пойдем.

– А как вы относитесь к бронированию артистов, оно необходимо?

– Я считаю, что если артист действительно помогает армии, действительно поддерживает волонтерское движение и может быть рупором, который будет заявлять о движении страны - не буду говорить за парней, а я отношусь к этому положительно. А вот парни говорят, что все там будем. Они не боятся, просто говорят: "Если мобилизуют, то мобилизуют".

– Музыкант Александр Ремез, с которым вы поженились летом 2024 года, ушел на войну добровольцем в первые дни полномасштабного вторжения, а сейчас он в "Культурном десанте". Вас возмущают поступки артистов-мужчин, например Потапа, который сейчас живет за границей, строит карьеру и будто забыл о том, что происходит в Украине?

– Это выбор каждого. Я считаю, что каждый из нас заслуживает жизни. Многие люди все же изменили свои отношение к нему, а меня это вообще никак не касается, не касается лично. Он сбежал - ну и пусть, если ему от этого лучше, то я буду рада, если он прекратит заниматься поиском "украинского кода", потому что что-то не очень удачно у него с этим.

– Вернемся к Нацотбору. Чьи песни вас впечатлили или зацепили?

– Мне нравится Абие, мы с ней вместе в "Культурном десанте" постоянно выступали. Классная песня, припев, который "заедает", мне понравилось. Еще мне понравилась песня Grisana, но она не прошла. А так, мои фавориты - это Ziferblat и MOLODI.

– А что вы думаете насчет того, что Grisana хочет попасть на Евровидение, но от другой страны? Украинцы на это обидятся?

– Она же не будет говорить, что она не украинка, она же все равно из Украины. Если она как-то будет продвигать украинскую музыку, то это будет супер. Вообще классно, что есть такая возможность, что она поехала. И это куча работы. Вы представляете себе, это две песни нужно было, два клипа, два всего!

– Что вам говорит Тина Кароль, какие давала советы?

– Тина нам говорила, что очень рада, что мы пришли, что мы отправили песню, потому что она вообще не знала, как и многие, что мы существуем. Она рада, что мы заявили о себе. И просто говорила: "Продолжайте, у вас все получается, просто расслабьтесь". На самом же деле, когда ты приходишь и хочешь проявить себя на полную, а ты не привык к камерам, к большой сцене...

Мы умеем импровизировать, умеем очень интересные музыкальные вещи делать, но когда нужно что-то показать конкретное - это было для нас интересным опытом. И она просто говорила нам расслабиться, и все получилось. Это тотальная такая поддержка.

– Были ли вы готовы к тому вниманию, которое сейчас дает Нацотбор?

– Я участвовала в 8-м сезоне "Х-Фактора", и там больше, например, ко мне было внимания, было очень много и фанов, и хейтеров. Сейчас нет такой реакции. Но появляются люди, которым мы понравились. А вот сам график для нас непривычный. Мы прекратили работать, это точно повлияет на наше финансовое положение. Впрочем, очень классно, что мы за эти недели, пока каждый день отвечаем на все эти вопросы, находим какую-то нормальную формулировку, и каждый для себя находит свою роль в этом проекте.

Думаю, дальше нам будет легче двигаться, благодаря Нацотбору и Евровидению. Двигаться именно как группе. Потому что до этого это был такой наш рандом, забавы после работы. Сейчас мы уже формулируемся и это чувствуется мощно. Я лично чувствую уверенность, что у меня есть группа, это классно.
Участники Нацотбора рассказали, почему пошли на конкурс (фото: Оля Косюга)

– Расскажите о "Культурном десанте". Какая поездка запомнилась больше всего?

– Я там уже два года. Первый раз я поехала на Покровское направление. И тогда я ехала с ощущением, что сейчас приеду, а там все просто разбомблено. Пока я была в Киеве, у меня было ощущение, что там уже нет ничего. Когда же приехала - ну да, там больше разбитых зданий, больше военных на улице. Но тогда я поняла, что там много людей, которые занимаются самым важным сейчас.

И там какой-то свой другой микроклимат. Мне очень помогли эти поездки прекратить бояться. До этого, когда я была Киеве, меня очень пугали взрывы, постоянно боялась. А когда я поехала под Покровск, то там мы выступали в Карловке. Уже нет ее, к сожалению, она уже оккупирована. Я была там, где крайний дом, а потом уже поле. И был прилет прямо в поле, и я упала на землю.

Но что самое интересное, что тело среагировало, а внутри я была настолько спокойна, я никогда в жизни так не была спокойна. Во время всех взрывов в Киеве я не была настолько спокойной, как в тот прилет в Карловке. Потому что сидели все военные, которые нас слушали, у них вообще даже глаз не дернулся! Два года меня держит это воспоминание, что эти люди понимают, что они делают. И насколько они смелые, никакого сомнения у них не было. Я этим зарядилась.

Мы очень в разных местах играли. Я там всегда почти в слезах, в каких-то мурашках от этого всего. Особенно последние полгода, когда мы были на Покровском направлении, там очень тяжело. И эти парни, эти девушки - трудно их на эмоцию пробить. Хотя у меня есть такое, что я могу: люблю пошутить, что-то говорю. И все же удается как-то эту улыбку достать из них, поговорить, разгрузить их. А потом приезжаю в Киев и мне тяжело. Понимаю, что это для меня был выброс ресурса. Но в моменте мне очень кайфово, что я помогаю, что я смогла заставить улыбнуться 10 человек за сегодня.

– Верите ли вы в то, что Евровидение это не только площадка, где артист может заявить о себе, а все же это возможность напомнить миру о том, что у нас в Украине идет война? Как вы планируете доносить свои месседжи, если победите в Нацотборе?

– Идея в том, что на Евровидении хочется говорить не с позиции жертвы и того, что мы такие бедные, помогите нам, или что нам здесь очень плохо, поэтому вы помогайте нам. А в том, что давайте с вами затусим, давайте с вами вместе наладим коннект, а потом поговорим о делах, о третьей мировой.

Мы как-то так на это смотрим, потому что идти на Евровидение и говорить, как мы страдаем - это отовсюду звучит. Поэтому у нас возникла идея, что было бы неплохо заявить об Украине именно как о полноценном игроке этой игры, скажем так. Показать, что мы самодостаточные, что у нас есть очень разная культура и мы можем быть абсолютно конкурентоспособными на мировом уровне музыки.
Финалисты Нацотбора рассказали, что им говорила Тина Кароль (фото: Оля Косюга)

– Планировали ли вы, что будете делать дальше, после Нацотбора и Евровидения?

– У нас есть план. Во-первых, мы хотим сделать сольный концерт в марте. Далее у нас должна выйти новая песня очень скоро. Она уже готова. Релизить, пробовать дальше, делать песни, рассказывать о них, собирать ими донаты.

– Вы с юмором отвечаете на комментарии критиков. А как бы вы ответили на слова продюсера Олега Боднарчука: "Future Culture - "Waste My Time" - это фоновая музыка, под подобные обычно выносят меню в ресторанах и предлагают выбрать мидии, или цветную капусту; думаю, когда Энлео ляпнул ерунду и начался скандал, Оксана Скибинская взяла валидол под язык, Тина бросила стул в окно в телецентре, Герман Ненов поднял с пола бумажку с названием этой группы и вопрос был решен"?

– Хорошо, спасибо (смеется). Мы не против. Просто знаете, формат Евровидения - это 3 минуты песни, правильно? А там у нас еще 23 соло, под которые бы точно мидии неприкольно было выносить. Но что ж, приходите, пожалуйста, господин Олег, на наши живые выступления, послушайте. Послушайте джем, локальные импровизации, может, потом, накормим вас мидиями.