"Надо хорошо подумать, восстанавливать ли эту "махину": археолог раскрыла неизвестные факты о Каховском водохранилище

— Какие находки ученые ожидают обнаружить на дне бывшего водоема?

— Еще до создания Каховского водохранилища эти территории были недостаточно исследованы. Великий Луг - так называется это место, чрезвычайно интересен с точки зрения его значения для древних обществ. Там сосредоточено много погребальных памятников эпохи энеолита и ранней бронзы. Для этого периода характерны курганные насыпи. Их преимущественно ставили на повышениях, а там мы имеем противоположную ситуацию - тогдашние люди свои погребальные памятки размещали внизу, ближе к воде. И это как-то связано с мировоззрением.

Из предыдущих раскопок, которые были до затопления, видим, что там есть очень ценные вещи, которыми славится весь наш юг. Там может быть все, что угодно - начиная со времени палеометалов и заканчивая козацким периодом.

— Почти семь десятилетий все эти артефакты находились под водой, это не уничтожило их?

— Нет, они находились без доступа кислорода. То есть вода фактически их законсервировала. Сейчас, когда они попали на воздух и солнце, им действительно угрожает опасность. Имеется ввиду, тем, что размыты и лежат на поверхности. А те, что в земле - для них меньше угрозы. Сухая земля - это не самое плохое для артефактов, но они все равно начнут портиться.

Самая большая угроза дереву. Оно за день ссыхается и через несколько часов разваливается. Также металлу, который начнет портиться при доступе кислорода и на солнце. Солнце его высушит, влага испарится и он просто рассыплется. Для железа вообще катастрофа, если его сейчас не реставрировать после обмеление воды. Для бронзы немного больше времени, но она также развалится на глазах, если в течение месяца этого не сделать. Керамике ничего не будет, она практически вечна, разве что на ней может грибок вырасти, но он лечится.

Эвелина Кравченко (фото: facebook.com/evelina.kravchenko)

Под наибольшей угрозой дерево и металл. Заповедник Хортица сейчас занимается сбором всех этих предметов. Их нужно не просто поднять, а аккуратно высвободить от остатков земли, правильно перемотать определенными материалами, чтобы доставить к месту реставрации. Желательно все в воду поместить, чтобы материал не рассох, если до этого был в воде. А еще нужно зафиксировать место, где артефакт был найден - поставить геоотметку, потому что чаще всего с тем предметом связан определенный комплекс. Ибо если это были курганы, то насыпи могли размыться и мы их не увидим, но погребение остается в земле.

— По вашим прогнозам, когда ученые смогут приступить к полноценным раскопкам?

— Думаю, что не раньше следующего года, потому что там сейчас среда насыщена бактериями, которые не позволяют археологической экспозиции полноценно работать. Это надо часами лежать на земле, расчищая находку под палящим солнцем. Человек в биозащитном костюме умрет от такой работы. Надо, чтобы природа просто переварила всю эту биомассу, которая образовалась в результате подтопления.

По моим подсчетам, организовать такую экспедицию займет полгода. Потому что штат экспедиции должен пройти медицинское освидетельствование, а еще специальные инструктажи того, как обращаться с взрывоопасными предметами, оказывать медицинскую помощь и как работать вблизи фронта.

Желательно, чтобы у таких экспедиций была страховка. Люди должны понимать, что, отправляясь туда, могут получить проблемы со здоровьем, но при этом им предоставят средства на лечение. Это очень важные вещи при организации экспедиции. Подобрать такой штат - не простая задача, потому что это должны быть здоровые люди с нормальными нервами и стабильной психикой. Фактически - это спецназ.

Работники Национального заповедника Хортица на берегу обмелевшего Днепра нашли деревянную лодку, возраст которой оценивают в 300-500 лет (фото: facebook/ Национальный заповедник Хортица)

— Есть теория, что Советский Союз построил водохранилище на этом месте, чтобы уничтожить козацкие памятники. Насколько правдивой может быть эта версия?

— Нет, здесь люди немного дофантазировали. С точки зрения простой логики - там низина и когда планировали дамбу и северокрымский канал, то они все делали по низинным частям Нижнего Поднепровья, чтобы меньше прилагать усилия. Это связано с рельефом. Но все равно они сделали это неграмотно, потому что для работы системы применялись насосы для перекачки воды, нужно было искусственно держать уровень воды.

Экологи говорят не повторять ошибок Сталина и его проектирование с огромными стройками. Есть гораздо лучшие проекты, которые используются и в Европе, и в Саудовской Аравии, Эмиратах, Кувейте, где с помощью каналов и закрытой воды подается вода на места, которые нужно орошать. Эту мировую практику нужно нам изучить.

Даже при доставке воды в коллекторной системе потери составляют 30-40%, а испарение от Каховского проекта составляло более 70%, по словам экологов. Так о какой эффективности можно говорить? Нам нужно хорошо подумать, следует ли восстанавливать эту огромную "махину".

— После понижения воды в Каховском водохранилище активизировались "черные" археологи. Какой вред украинской науке это может нанести? Есть ли угроза, что эти находки будут перепроданы за границу и они будут навсегда потеряны?

- Проблема "черной" археологии не новая, она перманентно у нас существует постоянно. Бороться с ней, ловя людей с металлодетектором, это сродни борьбе с алкоголизмом методом запрета водки. Оно - не действует. Во всем мире этот механизм работает иначе - сужают черный рынок. Это вопрос больше к правоохранительным органам, чем к Министерству культуры.

Надо также понимать, что общество, где люди, которые называют себя элитой и позволяют себе скупать коллекции из незаконно приобретенных вещей, не совсем цивилизованное.

Отношение к нам как к цивилизованной стране складывается с отношения к нашей древности. Не может человек скупать археологические памятники или даже заказывать их ограбление и при этом объяснять это обществу как спасение. Вроде "оно там все в земле гниет, а здесь я все сам буду для вас хранить". Это же лохотрон культурного разлива.

— Часть археологически важных территорий сейчас находится под оккупацией россиян. В частности, Каменная могила под Мелитополем с уникальными петроглифами, датируемыми VIII-III вв. до н. В прошлом году была информация, что оккупанты миновали эти территории... Известно ли, что сейчас с памяткой?

— Каменную могилу сейчас сделали филиалом Херсонеса Таврического. Какой она стороной его касается, у наших ученых даже догадок нет, но российские ученые это одобрили, не знать чем руководствуясь. Часть вещей из фондов заповедника Каменная могила сейчас в Крыму на выставке. А саму территорию могилы вряд ли минуют. Но учитывая, что она в зоне, которую Украина будет деоккупировать, то она под угрозой. Однако поскольку это природные накопления камней, то они могут сами себя защитить. Но, конечно, это надо консервировать, я не слышала, чтобы россияне как-то защищали памятник от прилетов артиллерии. А это было бы стоило сделать.

Такие меры, к сожалению, не предпринимают и в Крыму. Они продолжают проводить несанкционированные раскопки и сейчас оттуда вывозят вещи. Это производится под предлогом выставок, реставрации. Никаких действий, которые могут быть направлены на защиту памяток, я там не вижу. На территории Херсонеса проходит фестиваль оперы и балета. В Крыму все далеко не весело с достопримечательностями.

Херсонес Таврический является одной из восьми достопримечательностей Украины, входящих в список ЮНЕСКО (фото: mkip.gov.ua)

— Некоторые говорят, что если Россия украдет наши археологические находки, то сможет переписать историю и интерпретировать ее под себя...

— Она и так интерпретирует историю так, как ей выгодно. Они занимаются этим всю жизнь. Археология как наука сформировалась на рубеже 19-20 вв, а украинской археологии не было. Наших ученых всех либо расстреляли, либо эффективно объяснили им, что лучше молчать, что они после того и делали.

Соответственно, украинская археология сейчас заново формируется. Но это же наука не просто о лопате - раскопали и поставили памятку за стекло. Это наука, которая занимается фиксацией, исследованием остатков деятельности человека в отношении геологических или грунтовых наслоений. А выводы из этой информации мы подаем на уровне - человек и общество. На основе вещей должны рассказать о людях, как они жили, что ели, в кого верили, что думали и чего боялись.

Мы сейчас должны создавать не просто археологический, а исторический нарратив, потому что у нас нет такого мейнстрима в мировой науке, чтобы мы представляли сами себя. Чаще всего мы представляли себя вместе с россиянами, и это была совместная работа, которая базировалась на их идеологической основе. А сейчас мы должны закручивать все вокруг себя. Это должно быть одной из задач нашей науки в ближайшие 20-30 лет.

— Реально ли будет вернуть украденный россиянами археологический фонд после победы?

— Это зависит от того, какая будет победа, как будет подписан мирный договор или капитуляция России после войны. По историческому опыту есть капитуляция фашистской Германии, но там все было просто. Они возвращали все, что вывезли. По результатам этого были написаны конвенции, на которые мы сейчас опираемся. Гаагская конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта и конвенция ЮНЕСКО, и конвенция о перемещении культурных ценностей - это все результаты Второй мировой. Есть еще один - II протокол Гаагской конвенции, созданный по результатам войн в 80-х - 90-х на Ближнем Востоке.

Есть новый кейс - возвращение выставки из Амстердама и этим нужно воспользоваться (В июне 2023 года суд назначил вернуть "Скифское золото" Украине. Выставка из нескольких музеев находилась за границей на момент аннексии Крыма Россией в 2014 году. С тех пор велись суды - ред.). Когда будем подавать в суд, если Россия не захочет возвращать эти вещи в Крым, можно будет ссылаться на опыт Амстердамского суда. Поэтому наши юристы должны очень хорошо поработать, чтобы дать прогноз, как мы можем это использовать в дальнейшем.

Мы работаем в парадигме того, что есть, но оно не очень эффективно сейчас. Было бы хорошо, чтобы на уровне ЮНЕСКО возникли новые документы по перемещению достопримечательностей. Мы максимально давим на них, чтобы они меняли свои подходы. Конечно, они работают, есть мониторинговые миссии, которые собирают материалы, документируют все. Это будет использоваться в судах при возвращении артефактов. Помощь они дают насколько могут, но нам очень нужен новый документ, связанный с современными реалиями ведения таких войн. Были же вооруженные конфликты на Ближнем Востоке, Югославии, Приднестровье, Грузии, но это не те войны, по которым написаны действующие документы. Это все нужно корректировать.

— Россия уже показала всему миру варварское отношение к нашему историческому наследию, однако она до сих пор входит в ЮНЕСКО. Есть ли надежда, что ее исключат из этой организации и почему до сих пор этого не сделали?

— ЮНЕСКО - это составная часть мировой безопасности, а она пока не хочет как-то меняться. ООН существует в недейственном состоянии. С одной стороны есть Россия, которая на всех давит, с другой - очень много стран, которым это категорически не нравится. Но что-то кардинально менять, у никого желания пока не возникает. Как мир может терпеть то, что делает Российская Федерация в Украине? Может, мы как-то не так объясняем миру или информация до них не доходит. Ведь наша информационная способность ниже, чем в РФ. Россияне свою информационную машину еще со времен Советского союза развивали, а мы вероятно пошли не по тому пути.

— Какие проблемы вы видите в развитии современной археологии?

— Наша законодательная база не полностью доведена до необходимого уровня, чтобы возвращать ценности и бороться с нелегальным оборотом артефактов. Мы все эти годы давали рекомендации органам власти и Верховной Раде, общественной среде по поводу того, что нужно сделать, чтобы нам было легче работать в этом ключе. Пока в этом мейнстрима я не увидела, но хотелось, чтобы он появился. У нас есть специальные органы, которые этим занимаются, но это нужно интенсифицировать.