Как сейчас "живет" главная библиотека Украины, что произошло с русскоязычными фондами, какую литературу чаще всего выбирают украинцы и будет ли у нас единая электронная библиотека, – в интервью РБК-Украина.
Главная:
"Враг, когда захватывает нашу территорию, почти сразу идет уничтожать библиотечные фонды. Уникальные, по их мнению, вещи вывозит, "неуникальные" – сжигают или даже переезжают танками. И тут же молниеносно завозят свою литературу. Россияне не жалеют денег, это делается массово", – говорит генеральный директор Национальной библиотеки Украины имени Ярослава Мудрого Олег Сербин.
Именно эта библиотека координирует всю сеть публичных библиотек в Украине, популяризирует книжные проекты, привлекает международных партнеров к сотрудничеству и задает тренды в библиотечной сфере.
РБК-Украина расспросило Олега Сербина об очищении фондов от российской литературы, восстановлении библиотек на освобожденных территориях, международном сотрудничестве и книжных инициативах для военных и не только.
– Как "живет" главная библиотека Украины во время войны? Что для вас изменилось за это время?
– В стране изменились обстоятельства, соответственно, и вызовы теперь у нас другие. Несмотря на страшные реалии, мы качественно вышли на новый уровень – стали работать еще больше и содержательнее. До полномасштабного вторжения серьезным вызовом для нас стал карантин, когда не было доступа к публичным библиотекам, но этот опыт нам помог быстрее адаптироваться к военным условиям.
Прежде всего, мы идентифицируем себя с нашим читателем. За время большой войны изменилось его качество, интересы и ориентация на библиотеку. Посещаемость у нас выросла: хотя многие киевляне выехали из-за войны, одновременно к нам переселилось много внутренне перемещенных граждан.
За книгами и периодикой к нам обращаются 28 тысяч читателей в год. Если учитывать еще и обращения от ученых за различными справками, или библиометрическими и наукометрическими базами, то у нас где-то 70 тысяч посетителей в год.
Мы масштабировали те практики, которые были, и начали новые. На наших локациях проходит более тысячи мероприятий в год. Это разнообразные презентации, вебинары с практикующими психологами, мероприятия по юридической поддержке и образовательные события для получения новых квалификаций.
Например, у нас есть спикен-клабы английского для людей старшего возраста. А еще активно сотрудничаем с лицеями: к нам приводят учеников на экскурсии. Мы предоставляем доступ не только к печатным книгам, но и электронным. Есть компьютерный зал с интернетом, где можно работать даже во время обесточивания, потому что у нас есть свой генератор.
Массовые мероприятия – это то окно, которое приводит читателя, в том числе, и того, кто в первую очередь не задумывается над необходимостью иметь книгу или найти информацию. Многие удивляются, сколько современной литературы у нас есть и как здесь можно обновить свое комьюнити.
Мы приобщаемся к общенациональным движениям, в частности программе ментального здоровья "Как ты?", которую инициировала первая леди Елена Зеленская. Также распространяем брошюры от другого проекта "Как ты, брат?", который направлен на поддержку военных. Когда привожу эти издания на передовую, они массово расходятся среди защитников и защитниц.
У нас работа не только с читателями, мы как главная библиотека страны, которая координирует все публичные библиотеки, стараемся подготовить сотрудников к встрече читателя. К нам человек приходит с улицы и мы не знаем, кто он, откуда и с каким опытом: это военный в командировке, или родственник погибшего защитника, или гражданский, который пришел после ночных атак.
Поэтому заботимся, чтобы человека должным образом встретили – брошюры о поддержке ментального здоровья стоят у нас на стендах и их может брать каждый желающий.
– Как именно изменился читатель и его фокус предпочтений? Можем ли проследить какую-то тенденцию? Например, что до войны украинцы больше читали классику, а теперь – книги исторического направления...
– Предпочтения условно можно разделить на терапевтическое и познавательное направления. Действительно, украинцы сейчас активно интересуются книгами исторического направления, а еще, особенно военные, – литературой религиозного характера или скорее историей церкви.
Те, кто защищает страну на передовой, ежеминутно рискуют жизнью. Конечно, у них возникает запрос, а что на самом деле является истиной? Они ищут ответов для себя в книгах. Именно религиозную и историческую литературу больше всего просят для проекта "Библиотека украинского воина".
Сейчас также пошел бум на поэзию, причем рожденную на фронте. Я называю ее по аналогии до серии сборников Петра Маги "Стихи из окопа".
Вместе с тем люди ищут книжного релакса: читают романы, в том числе и любовные, потому что хотят абстрагироваться хоть немножко от того ужаса, который творится вокруг. Еще одна категория читателей, независимо от того, на фронте ли они под обстрелом или в тылу, остаются верны фантастике.
В общем, наш читатель вдумчивый, конкретно знает, что хочет. Украинцы сейчас ищут терапевтического эффекта в книгах.
– Расскажите о своих фондах. Как много у вас книг и чем они ценны?
– У нас почти 5 миллионов фондов. Это и книги, и периодические издания. В центральном корпусе преимущественно фонды за последние 3-5 лет, а это более 150 тысяч, остальное – на других локациях. То есть здесь представляем самую актуальную литературу, самые новые поступления. Их можно брать на абонемент, а редкие и ценные книги – выдаем в читальный зал.
Имеем хороший фонд редких старопечатных книг. Есть "Библия" первопечатника Ивана Федорова 1581 года, "Маргарит" Иоанна Златоустого 1595 года, "Апостол толковый", напечатанный в Почаевской монастырской типографии 1784 года, "Энеида" Ивана Котляревского 1809 года.
Кроме того, у нас есть уникальные авторские коллекции, в частности часть коллекции Симона Петлюры. Все надежно хранится в огнеупорных шкафах, в соответствующих помещениях. То есть уровень безопасности – самый высокий.
Иностранная литература у нас представлена на 82 языках и сейчас мы активно продолжаем международное сотрудничество по книгообмену. Договариваемся с посольствами и передаем им современную литературу на украинском, а они нам привозят свои книги. Так наполняем наши фонды.
На Набережно-Крещатицкой у нас есть залы иностранной литературы. Сейчас к нам активно обращаются зарубежные коллеги для открытия полки своей страны для постоянной экспозиции.
1 – "Библия" Ивана Федорова, Острог, 1581 г. 2 – "Маргарит" Иоанна Златоуста, 1595 год. 3 – "Апостол толковый" 1784 год Почаев. 4 – "Вергилиева Энеида" Ивана Котляревского, Петербург, 1809 год (фото: Виталий Носач/РБК-Украина)
– С какими странами сейчас наиболее тесно сотрудничаете?
– С Чешской Республикой реализуем огромный проект под условным названием "Ковчег" (на чешском - "Арк 1", – Ред.) по созданию, внедрению и функционированию мобильной станции консервации и реставрации документов.
Географически так сложилось, что в Праге часто поднимается уровень воды в реках и подтапливает архивные хранилища в подвалах. У них есть мобильные станции, чтобы соответственно реагировать на такие случаи. Чешские коллеги нас спросили, интересна ли такая станция нам. Конечно, мы начали работу – создали документацию, благодаря налогоплательщикам Чешской Республики и бизнесу собрали полмиллиона евро на фандрейзинге.
В начале 2025-го уже получили эту станцию. Эта лаборатория – контейнер 3х5 м. Он имеет все уровни защиты, абсолютно автономный. На его базе можно обезводить, высушить, потом восстановить документ. А также дополнительно защитить соответствующей бумагой, вакуумировать или законсервировать. Главная фишка станции, что она мобильна и может ездить туда, где самая необходимая.
Наши сотрудники прошли стажировку, а потом работали в киевском регионе, потому что, к сожалению, в Буче, Гостомеле много фондов пострадало. Дальше мы обучили коллег со всей Украины и сейчас этот контейнер поехал работать в Национальную научную библиотеку в Одессу.
Пока это единственная станция в Украине. Еще планируется проект "Арк-2" – мобильная стация со сканерами, чтобы на местах оцифровывать ресурсы. А также "Арк-3" – станция по оцифровке объемных экспонатов. Поскольку это актуальнее музейщикам, мы направили чешских партнеров к коллегам в Киево-Печерскую Лавру.
– Была ли какая-то фильтрация русскоязычных фондов после начала полномасштабного вторжения РФ в Украину? Что сделали с этими книгами?
– Никакого регламентирующего документа, например постановления Кабмина, по этому вопросу нет. Есть только рекомендации Министерства культуры, но это даже не инструкции, а пожелания. Поэтому здесь на усмотрение каждой библиотеки. Я называю это не фильтрованием, а оптимизацией фонда.
Изъятие книг – сложная работа, потому что идет много документаций по списанию этой литературы. Технически тоже сложно, потому что книги находятся в разных частях хранилища, кроме того, еще надо обрабатывать каталог. Но процесс активно идет. То, что списывается, направляется на качественную переработку.
Как профессиональный библиотекарь, советую максимально уменьшать экземплярность. Промоцию этих изданий точно не надо делать, но хотя бы один экземпляр должны сохранять.
Война закончится и через каких-то 10 лет ученые будут изучать весь этот комплекс российской пропаганды. И им надо будет работать с первоисточником и брать в руки книгу с откровенно пропагандистской риторикой, исследовать весь этот процесс агрессии, что ему предшествовало. Поэтому как единицы хранения, должны их оставлять.
Хочу отметить, что на сегодня 54% в наших фондах – это украинская литература. Для сравнения библиотеки восточного или юго-восточного региона были укомплектованы на 80%, а то и 90% русскоязычной литературой. И поэтому, конечно, им сейчас сложно.
Замена фондов – вопрос, который надо решать на государственном уровне, соответственно мотивировать издателей, хотя они и физически не смогут компенсировать тот объем, который сейчас списывается.
– Что списываете из фондов? Это только книги с пропагандой или российская классика тоже?
– Конечно томов Ленина у нас уже нет, но было много материалов с заседаний ЦК партии, потому что когда-то мы были профильной библиотекой. Поэтому от фондов юридического и законотворческого направления советского периода, которые не пользуются спросом, а только занимают место, мы избавляемся.
– А сейчас могут поступать русскоязычные книги в библиотеки, например, переводная литература?
– Да, но такой литературы не много поступает – по закону, издательства обязаны предоставлять библиотеке экземпляр книги, которую издают. То есть это не спонсирует государство. В частности, подобное наполнение может идти в библиотеки регионального значения, которые финансируются органами местного самоуправления. Здесь комплектование библиотек зависит от области, региона и светлости головы руководителя.
Если директор библиотеки толковый, работает с обществом, с влиятельными бизнесами, объясняет, что библиотека – это центр вселенной, здесь собираются люди как в храм, то умный глава громады будет инвестировать в инфраструктуру библиотеки и ее комплектование. Там будет много кружков и активностей.
– Вы можете влиять на сеть библиотек в этом вопросе?
– Профиль укомплектования является специфическим для каждой библиотеки, потому что всегда специалист отталкивается от запросов читателей. Указания сверху не подействуют. Библиотекари на местах умные, это патриоты своей профессии и страны, особенно те, кто остался здесь несмотря ни на что. Они ориентируются на своего читателя.
– Есть ли у вас данные, сколько библиотек уничтожено или повреждено из-за российской агрессии?
– Картина меняется практически каждый день. Более тысячи библиотек пострадало. 274 уничтожили, у более 500 были поражены здания, выгорели фонды или их уничтожили на оккупированных территориях. Еще одна категория – библиотеки, которые не очень серьезно пострадали. В общем, более 5 миллионов фондов уничтожено – это и книги, и периодика.
На сегодня из этих библиотек где-то 25% уже восстановлено. Очень отрадно, потому что как раз здесь включаются прогрессивные главы громад. Очень много помогают волонтеры на местах. А еще есть работа с зарубежными партнерами –городами-спутниками в Польше, Чехии, странах Балтии. Честно скажу, это маленький процент, но это как солнечный лучик в гнетущей пустоте.
Некоторые библиотеки восстановлены на порядок выше, чем они были до разрушения. Раньше это был "совок", а сейчас – современное пространство с абсолютным классным наполнением, новыми фондами, компьютерами.
– Эвакуируют ли библиотеки, когда линия фронта приближается?
– Конечно. К сожалению, у нас есть такой опыт с 2014 года. Но это на усмотрение местного самоуправления. Все зависит от того, есть ли на это соответствующие ресурсы.
– Сейчас мир переходит в режим онлайн, вы проводите цифровизацию каталогов? Будет ли единая база всех книг в Украине?
– Ряд публичных библиотек даже регионального значения уже давно проводят оцифровку собственных фондов. Но это проектная деятельность, на которую надо найти партнеров, чтобы привлечь средства, получить соответствующее оборудование на выполнение работ. Из 20 миллионов фондов, которые нужно оцифровать, на сегодня сделано лишь 1%. Это очень мало, хотя работа проводится.
Мы инициировали два проекта при поддержке ЮНЕСКО и Министерства культуры и стратегических коммуникаций о создании централизованной системы каталогизации. На базе нашей библиотеки будет Единый национальный центр библиографии. У нас создаются библиографические записи для каталогов о книгах, а потом каждый просто извлекает и импортирует их в свой каталог. Это безумная оптимизация финансовых, кадровых и временных ресурсов.
Начали еще один проект – создание Национальной электронной библиотеки Украины. Хотим привлечь к нему библиотеки других ведомств, например, Библиотеку имени В. Вернадского от Национальной академии наук. Мы уже много сделали по этому проекту.
– Верите, что электронная книга вытеснит печатную?
– Не вытеснит. Цифра – это дополнительный инструмент. В интернете есть информация, но общая. И только в библиотеке она проработана интеллектом. И только так эта информация приобретает характер знаковости.
Печатная книга никуда не исчезнет, потому что пользуется спросом. Тактильная сила книги, ее дух, и даже сама атмосфера библиотеки будет держать читателя.
– В разговоре вы упомянули о "Библиотеке украинского воина". Расскажите подробнее об этом проекте?
– Проект родился еще в 2015 году. Его миссия – обеспечить читательские потребности наших защитников. Мы, как главная библиотека, стали официально координатором этой акции, но другие библиотеки тоже приобщаются.
Мы начали работать с волонтерами, запартнерились с "Киевконцертом" и когда едут артисты к военным, я присоединяюсь к концертной бригаде и везу книги на фронт. Весной мы каждые выходные ездили на передовую, были на Харьковском, Сумском, Запорожском, Лиманском, Курском направлениях. Это дало новый толчок к развитию проекта.
Также в Учебном центре 150 ТРО ВСУ Украины на нескольких локациях уже открыли стационарные библиотечные пункты, комплектуем их фонды. Все, кто там работает и приходит на обучение, могут пользоваться этой литературой.
У нас есть обменный резервный фонд, в котором сейчас около 80 тысяч единиц. Его постоянно наполняем, это большая кропотливая работа с издателями, с дарителями, с книгораспространителями. Рядовые украинцы тоже передают через нас свою литературу воинам.
Эти книги предоставляем бесплатно партнерам, а вот логистика идет за их счет. У нас на сайте есть соответствующий раздел, где можно зарегистрироваться, составить перечень книг и отправить нам запрос. Наши сотрудники подготовят его и мы свяжемся. Затем военные части приезжают и забирают себе партию книг.
– Насколько активно издательства поддерживают этот проект?
– Поддерживают, но нам бы хотелось больше. Но реалии такие, что враг прицельно бьет по Харькову, а это – полиграфическая столица. Очень много типографий пострадало, есть погибшие полиграфисты. Но издательства, несмотря на финансовые, человеческие и технологические потери, приобщаются к проекту. Одно из самых активных – "Ранок", хотя оно и специализируется на детской литературе.
По закону, издательства должны предоставлять библиотеке по экземпляру книги, которую печатают. Однако не все этого придерживаются, нам приходится точечно работать с руководством и мотивировать различными способами выполнять закон. Но это дает результат, и наши читатели имеют самую свежую литературу.
– К еще каким книжным инициативам приобщаетесь?
– Есть мои авторские проекты, которые уже вышли на национальный уровень. Например, "Книга лечит". Комплектуем литературу для медицинских учреждений. Работаем с "Охматдетом", там врачи даже провели исследование, что именно печатная книга помогает в послеоперационном восстановлении детей. Сейчас расширяем свой пул партнеров.
Еще один проект – "Книга освобождает". Здесь сотрудничаем с пенитенциарной службой. Тоже заключили с ними договор и мы работаем с людьми, которые отбывают наказание в тюрьмах, но хотят фигурально "перевернуть страницу своей жизни" и открыть новую главу. У этих людей интересный спектр интересов – личностный рост. Интересуются психологией.
Нам делают запрос на книги, мы из резервного фонда предоставляем их. У меня даже была идея в контексте оптимизации российского фонда, чтобы не все списывать, а кое-что направлять в колонию, где держат пленных. Например, Шевченко в переводе на русский.
– Что стоит изменить в государственной политике, чтобы улучшить ситуацию в украинских библиотеках?
– Должно быть понимание значения культуры в создании государства, в отстаивании государственной идентичности. Надеюсь, что мы к этому придем. Должно быть соответствующее отношение, статус и оплата труда библиотекарей. Это энциклопедического содержания специалисты, которые ориентируются во всех отраслях, умеют работать с информацией и доносить ее.
Мне нравится, что в обществе уже начался процесс переосмысления профессии учителей, теперь на очереди библиотекари.