Актер Алексей Суровцев: Герои советских фильмов - зачуханные неудачники

– После начала российского полномасштабного вторжения вы стали зоозащитником и волонтером. Как эта деятельность изменила ваше отношение к жизни и людям в целом?

– Я не думал, что есть очень много безответственных людей. Мое отношение к животным всегда было таким: я их любил, уважал. Наверное, так меня воспитали. Однако с началом вторжения понял, что многие люди заводят животных как игрушку. Даже сейчас мне пишут: "Примите в свой приют котика, потому что мы уезжаем за границу".

Очень хочется сказать много плохих слов этим людям, но понимаешь, что животному от этого лучше не станет. Если они готовы что-то понять, то и так поймут. Если ты взял ответственность, то неси ее до конца. Это твой ребенок, твоя ответственность. Если ты родил ребенка, ты же не можешь его оставить, потому что тебе нужно поехать за границу. Ты будешь делать все для того, чтобы этот ребенок уехал с тобой.

Возможно, животное и ребенка сравнивать не совсем правильно, но отношение должно быть таким же ответственным, как и к члену семьи.

– Благодаря России снова вернулись отключения света, что для многих в очередной раз стало настоящим испытанием. Как вы к этому отнеслись? Успели подготовиться, учитывая, что у вас и приют "Бородата Котомамуля", и зоомагазин?

– Не знаю, как так получается, но я почему-то всегда на шаг впереди. Перед самыми первыми отключениями света еще за месяц купил себе генератор. У меня в приюте, помню, у единственного был свет. Кроме котов, тогда еще сидели люди из нашего жилого комплекса - заряжали гаджеты, грели чайники, работали на ноутбуках и тому подобное. Так же сейчас.

Конечно, мы готовимся к холодам заранее. У меня есть три экофлошки и генератор. Когда морозы - это беда. Ночью приют немножко остывает, а ночью нельзя, чтобы работал генератор. Поэтому работаем на экофлошках, немножечко подогреваем кондиционером.

Алексей Суровцев о зоозащите (фото: пресс-служба)

– Я знаю, что вы строите "Котопарк". Что это за проект и какова его цель?

– Сначала я думал, что это будет обычный приют для кошек, но в лесу. Я хотел, чтобы коты имели естественные условия - могли выходить в лес на огражденную территорию.

Потом увидел, что есть такая история как фелинотерапия. Это психологическая реабилитация людей с помощью взаимодействия с котами.

Мы начали изучать эту тему и решили совместить два хороших дела. Те, кого мы спасаем, могут спасать других. Решили сделать из этого приюта центр психологической помощи людям с помощью фелинотерапии. В Украине и Европе такого нет, а в США есть.

– То есть этот проект сейчас в разработке?

– Парк уже строится. Мы построили два этажа, накрыли крышей, ставим окна, а потом замораживаем до весны, потому что деньги закончились и не успеем. С весны начнем дальше строительство.

Что касается методики, то моя жена - психолог. Сейчас она начинает изучать направление психологии по групповым занятиям, чтобы воплотить наш замысел в действительность.

– Вы говорили, что приют для кошек держится за счет донатов. Многие из волонтеров отмечают, что донаты в последнее время падают. А у вас как?

– Да, каждый раз мы стараемся придумать что-то, привлечь бизнес. Например, сейчас разработали настольную игру "Котопарк". До Нового года мы ее выставим в продажу, а всю прибыль направим на строительство.

Я объявил тур с уроками доброты по школам. Каждая школа делает какой-то сбор на строительство, а я приезжаю и провожу урок. Мы подписываем меморандум со школами о том, что они могут приезжать к нам на экскурсии, практические и теоретические занятия по уходу за котами и так далее.

– А что входит в этот урок доброты?

– Чтобы что-то глобально изменить в этой стране по отношению к животным, нужно начинать с самого начала, с детства. К сожалению, у нас пока в законодательстве животное - это вещь. И большинство людей к животным так и относятся.

В дружеской беседе в игровом ключе мы пытаемся воспитать в детях добро, показать, что такое животное, что такое кот, как понять его потребности, почему нужно вакцинировать, стерилизовать и тому подобное. Приучаем хорошо относиться к бездомным, подкармливать, ставить воду, когда жарко.

– В начале российского вторжения было много желающих становиться родителями для котиков и собачек. А сейчас как? Изменилась ситуация?

– Да, конечно. Вначале войны мы пристраивали по 15 животных в сутки, а сейчас 15 в месяц - это уже успех. Помогают дни адопции, которые периодически проходят у нас в Киеве. Мы возим животных на выставки. Плюс через мои соцсети люди находят.

Просто в добрые руки мы не отдаем. Взять животное из приюта - это как ребенка усыновить. Я считаю, что мы не для того спасали животных, чтобы потом снова их спасать из-за халатности новых владельцев. Семьи выбираются самые лучшие. Есть определенные требования к "родителям" - ответственность, знания, готовность учиться.

– Насколько внимательно вы подходите к тому, кому отдаете животных?

– Например, у меня собаки есть. Было 45, а осталось 16. Самых лучших поразбирали. Очень сложно собак раздать. Вот ко мне приходит на дни адопции семья и говорит: "Мы хотим собачку эту". Мне пришлось отказать, потому что люди пришли с перегаром и какими-то наколками зековскими. Я попросил показать квартиру, где она будет жить, а они не смогли. Очень много вопросов.

Мы вкладываем силы, денежный ресурс в спасение этого животного. У меня есть животные, счет которых достигает более 100 тысяч гривен за лечение. Конечно, мы не сможем это животное отдать какой-то семье, которая будет небрежно к нему относиться.

Суровцев о зоозащите (фото: пресс-служба)

– В начале октября вы поделились в Instagram трагической историей о котике, которого спасли, но он стал, к сожалению, жертвой очередной российской атаки. И вы тогда написали: "Иногда думаешь, а спасение ли это, ведь он мог жить, если бы мы его не спасли". Как вы боретесь в моменты, когда накрывает чувство отчаяния, хотя это не ваша вина, а россиян?

– Это тяжело. Когда больно, ты пытаешься найти какие-то оправдания, думаешь, стоило ли вообще было это делать. Конечно, приходится вставать и идти дальше, потому что от тебя зависит очень много животных, которые сейчас в приюте. Так находим какие-то силы двигаться дальше.

– Вы часто ездили в прифронтовые регионы, в частности спасали животных с Херсонщины и Торецка. Какая история оттуда до сих пор стоит перед глазами?

– Конечно, Херсонщину мы не забудем. Эти испуганные животные на крышах, которые цепляются... Ежик, который держался за забор своими лапками из последних сил. Это просто ужасно, это навсегда останется в памяти. Например, Торецк. Ты заходишь, а нет ничего. Людей нет, домов нет, а животные грязные, голодные. И ты понимаешь, что ты всех просто не можешь физически забрать. Мы ехали за 30 животными, а вывезли 120.

Самое главное - не поехать туда и забрать, а куда их девать. Волонтеры свозят в крупные города - Киев, Харьков, Днепр. А дальше куда? С котами еще можно разобраться. Окей, 2-3 в семью можно взять. А собаки? Беспородных очень слабо разбирают в больших городах. Сейчас приюты все переполнены. Мне каждый день звонят: возьмите, возьмите, возьмите. Куда я, люди добрые, могу взять? Это боль наша.

– А как вы относитесь к тому, что есть чрезмерный спрос именно на породистых собак, на которых могут тратить от 10 до 100 тысяч гривен?

– Я не могу понять. Возможно, у меня неправильное отношение к животным. У меня 6 котов дома - все беспородные. Один из них - инвалид, у которого парализованы задние лапы в результате пулевого ранения. У него нижняя часть не ходит, но мы занимаемся и он понемногу становится на ноги. Но шансов очень мало. Собака - Алабай. Мы ее спасли из Авдеевки. Я никогда не ставил цель взять породистую. Не понимаю, что руководит этими людьми. Наверное, нравится шерсть, размер. Стоит ли тратить? Нет, мы пропагандируем идею: не покупай, а приюти. Тем более сейчас в Украине такая ситуация плачевная.

Просто представьте, если каждая семья возьмет себе хотя бы по одному животному, мы можем решить эту проблему. Но это нужно решать комплексно. Вместе с волонтерами, государством, программами стерилизации и так далее. Сейчас этого не происходит. Одна пара - кот и кошка - за 5 лет могут наплодить около 700-800 котов. Вы представляете?

– Чего люди не понимают о котах? Чему они могут нас научить?

– Самое главное - это дикое животное, которое опирается исключительно на свои инстинкты и все эти инстинкты нужно знать и уважать, чтобы это животное было счастливо и имело полноценную жизнь. Они ценят то, что имеют. Коты с инвалидностью никогда не чувствуют свои инвалидности. Есть лапа? Отлично. Нет лапы? Ничего страшного, я и так смогу. Этому нужно учиться. Нужно ценить то, что у тебя есть.

У тебя одни кроссовки? Ничего страшного. Стремись купить себе вторые, но цени то, что у тебя есть. Помню, когда началась война, у меня было очень много обуви. Однако всю оккупацию Киевской области пробегал в одной паре, которая была самая удобная и надежная. И здесь немножко меняется отношение к вещам.

Алексей Суровцев об особенностях котов (фото: пресс-служба)

– Давайте поговорим о вашей актерской и медийной деятельности. Вы пришли в эту сферу без опыта. В медиа периодически обсуждают, стоит ли давать роли блогерам, артистам, которые не имеют актерского образования. Например, был случай, когда актриса Дарья Петрожицкая обсуждала фильм с Лесей Никитюк. Она обратила внимание на тенденцию привлечения на главные роли более медийных лиц вместо дипломированных специалистов. А вы как человек, который тоже пришел в актерство из немного другой ниши, как относитесь к этому?

– Есть люди талантливые и не очень. Есть талантливые медийные и просто медийные. Если мы берем Лесю Никитюк, то она просто невероятно здорово сыграла в "Песиках". Она очень тщательно работала над этой ролью. Вообще ко всему так относится. А есть коммерческие проекты, чтобы просто подтянуть публику блогеров, то этого не стоит делать. Просто есть люди талантливые, которые быстро учатся, или просто у них органика очень классная. За ними интересно наблюдать. А когда тянут за волосы, чтобы они подтянули свою аудиторию, это ужас.

– Какие роли вы мечтаете сыграть? Хотите отойти от образа танцора/брутального героя?

– Ой, кумарные образы. Я уже отказываюсь от этого амплуа. Если посмотреть мое начало карьеры, то это стриптизер, гей или что-то такое.

К сожалению, украинское кино застряло в прошлом. Например, в Голливуде Джейсон Момоа может сыграть кого угодно: рыбака, супергероя или обычного парня. А у нас - нет. Если у тебя какая-то необычная внешность, длинные волосы, еще и подкачанный, то ты будешь бандитом, стриптизером, геем или еще кем-то. У нас пока не воспринимаются неформальные внешности.

– У нас есть определенные стереотипы?

– Это еще постсоветская штуковина. У нас главного героя немножко должно быть жалко. Если мы берем советские фильмы, вспомните Шурика, "С легким паром", "Служебный роман". Главные герои кто? Неудачники, грубо говоря. Такие зачуханные. Таким образом, среднестатистический человек смотрит и чувствует: я еще ничего такой и жизнь у меня не такая плохая. Уже, конечно, не так.

У нас появляются такие актеры, как Тарас Цымбалюк, который хотя бы похож на какого-то супергероя, или Артемий Егоров, или еще кто-то. Понемногу развивается. Мне хочется сыграть какую-то жизнь - любовь, что-то историческое, какого-то викинга или козака.

Суровцев о ролях и стереотипах в кино (фото: пресс-служба)

– Ваш опыт в сфере танцев больше помог вам в карьере и жизни или это прошлое, возможно, стало бременем, от которого хотелось бы отойти?

– Это мое прошлое, часть меня. Это была неплохая часть моей жизни. Мы более 15 лет ездили по всему миру, выступали на очень классных площадках, с классными артистами, на классных шоу. Просто всему свое время. И сцена в любом случае помогает раскрыться.

За танцора всегда говорит его тело, а за актера - глаза. В начале мне мешало, что я привык показывать все языком тела. Очень много лишних движений было, какой-то экспрессии. Сейчас немножечко понял, что такое актерство.

– Вы стали ведущим "Містичних історій". Что для вашей карьеры означает этот проект и верите ли вы сами в мистику?

– Очень много людей в это верят. Для меня это прекрасный и интересный опыт как ведущего.

– Кстати, вот Тарас Цымбалюк тоже был ведущим "Містичних історій". Теперь он в шоу "Холостяк". Может, и для вас это трамплин к чему-то большему?

– Ха-ха, да. Но в "Холостяк" не пойду, потому что у меня любимая жена.

– А есть у вас коллеги-актеры, которые вдохновляют?

– Самый успешный актер среди моих знакомых - Тарас. Меня вдохновляет то, как он работает над ролями, как много над собой работает. Молодец. Но можно равняться на какого-то Тома Харди, например, или Леонарда Ди Каприо, но мы не знаем, что стоит за плечами этих людей.

– У вас также был опыт в телепроектах "Звана вечеря", "Мастер Шеф". Вы для себя какие-то выводы сделали после участия в них? Или это просто удачная возможность повысить медийность?

– Это лишь напоминание о себе. Чем больше ты показываешь себя, будучи собой, тем больше тебя могут узнавать, тем больше могут в тебя влюбиться, заинтересоваться тобой. Комфортно мне было или нет? В некоторых было некомфортно сниматься, а в некоторых - классно.

Алексей Суровцев об опыте в телепроектах (фото: пресс-служба)

– Вы, кстати, как-то упоминали, что участвовали в "Танцях з зірками", и это для вас стало разочарованием. В сети обсуждают возможное возвращение шоу. Как думаете, оно нужно в наше время?

– Многие люди говорят, что развлекательный контент не нужен, но посмотрите на рейтинги. Люди смотрят. Считаю, что он нужен, ведь и так много боли, напряжения. Если мы все будем напрягаться, не отдыхать мозгами, то что это будет? Почему нет? Пусть сделают с военными. Пусть сделают с людьми с инвалидностью. Таковы реалии нашего настоящего. Такая Украина.

Будет ли это интересно? Ну, не знаю. С Тереном "Холостяк", мне кажется, провалился. Непонятно почему. Наверное, человек, кроме того, что имеет героические поступки, должен быть готов к какой-то медийности, чтобы людям было интересно на это смотреть. Если "Танці з зірками" смогут сейчас заинтересовать людей... Честно говоря, они уже давно перестали быть танцами. Это шоу не о танцах уже очень давно.

– А есть что-то, что раздражает вас в украинском шоу-бизнесе?

– Я не очень обращаю внимание на путь других людей. У меня свой путь и я ответственен только за себя. Сосредотачиваюсь только на собственных достижениях. Но, возможно, кто-то расценит это как зависть - такой небольшой недостаток есть, что каждое кино идет с одними и теми же актерами. Знаю, что многих людей это раздражает. Взяли какой-то костяк актеров, безусловно талантливых, не спорю, и погнали их крутить, пока они не достанут всех.

– Вы человек, который критически себя оценивает?

– Постоянно. Я больше себе не нравлюсь. Не знаю, хорошо это или плохо.

– То есть вы не из тех, кого могла бы захватить звездная болезнь?

– Я считаю, что переболел, когда начиналась медийность еще со времен танцев. Немножко было такое пренебрежительное отношение к тем, кто достиг меньших результатов. Стараюсь равняться на более известных, талантливых людей. По сравнению с ними ты себя чувствуешь просто каким-то клопом. Если с тем же Томом Харди себя сравнить, то ты просто никто. Кто я такой, чтобы иметь звездную болезнь?

– Вы с женой дважды женились, пройдя сквозь разрыв. Ваша история - это один из уникальных примеров, когда в конце концов любовь победила. Какой совет можете дать тем, кто хочет спасти отношения? В каких обстоятельствах это можно сделать?

– Нужно слушать только себя. Не нужно идти на поводу - что скажет мама, что подумает папа, соседи и так далее. Если тебе комфортно с этим человеком, то окей. Если есть какие-то проблемы, то нужно постоянно разговаривать, не молчать. Но если становится невыносимо, то не стоит терпеть. И, возможно, то самое расставание на некоторое время окажет тебе услугу. В любом случае мы все сделали какие-то выводы из этого развода. Он сыграл нам в плюс.

– Вы даже после разрыва поддерживали определенное общение. Это тоже помогло?

– Знаете, у нас настолько сильная эмоциональная связь, что когда что-то случалось, хотелось рассказать именно ей, а ей хотелось рассказать именно мне. Мы до этого 15 лет были вместе. Это немало. Ты понимаешь, что этот человек тебя понимает. Ты готов послушать его совет. Просто были определенные недосказанности, с которыми мы не смогли смириться и не смогли тогда найти в себе мудрость, чтобы договориться и поговорить.

– У вас нет детей. Были ли мысли об отцовстве?

– Мысли не были. Но они есть. Мы работаем над этим.

– Война заставляет иначе смотреть на безопасность и будущее. Не страшно ли приводить новую жизнь в такое время?

– Я нейтрально к этому отношусь. Если нам нужно умереть, то мы умрем. Ходить и каждый день бояться - это не про меня. Вообще об этом даже не думаю.

Ксения и Алексей Суровцевы (фото: пресс-служба)

– Какой фильм или сериал вас поразил больше всего?

– Очень нравится "БожеВільні". Из сериалов, наверное, "Спіймати Кайдаша". Это лучший сериал. Даже не знаю, в чем его успех, но очень приятно смотреть. И актерский состав, и режиссерская работа, и снято очень классно. Очень нравится фильм "Щедрик".

– Языковой вопрос до сих пор вызывает жаркие дискуссии в обществе. Вот недавно разгорелся скандал на фоне поста Анны Тринчер, которая заказала одну из книг на русском языке. Как человек, который участвует в популяризации украинской культуры и языка, скажите, как убедить людей перестать потреблять контент на русском?

– Я считаю, что вы не убедите. Если человек не готов это воспринимать, он это никогда не изменит. Нужно показывать своим примером, как это красиво звучит, что есть действительно классные стихи, песни. За публичными людьми идут многие люди. Заставлять не надо. Когда меня заставляли перейти на украинский, я говорил: "Идите к черту, извините". Большинство людей будут становиться в сопротивление. Кто захочет, тот перейдет. Принудительно мы не должны это делать.

Да, должно быть не комильфо разговаривать на русском. Люди должны понять, что это не окей. Просто поливать грязью, считаю, не нужно. Неужели недостаточно того, что люди умирают? Ну, мне достаточно, чтобы понять, что я не хочу слушать русский язык в переводе, дубляже, песнях. Не потому, что меня там затравили. Вы же понимаете, что русские убивают не из-за украинского языка? Это просто повод. Просто эта страна убивает наших людей! Неужели вам этого недостаточно? Мне достаточно.

Алексей Суровцев о языковом вопросе (фото: пресс-служба)