Непокоренный. Как Чернигов выстоял под российскими бомбами и чего ждет дальше

Почти две недели российские войска не бомбят Чернигов. Оккупанты так и не смогли его захватить и перебросили силы на восток Украины. Как город пережил месячную осаду – в репортаже РБК-Украина.

Президент Владимир Зеленский 6 марта присвоил Чернигову звание города-героя. "Северная столица" с первых дней полномасштабного вторжения сдерживала натиск врага, не позволив ему прорваться на Киев. В отместку российская армия без разбора уничтожала древний город снарядами, ракетами и авиабомбами.

Отель "Украина", стадион имени Гагарина, кинотеатр Щорса, больницы, школы, библиотеки, жилые массивы и даже кладбище – это лишь краткий перечень "целей", по которым "работали" оккупанты.

Пригород кое-где в буквальном смысле сравняли с землей. Пожалуй, в Чернигове сегодня не удастся найти место, где "русский мир" не оставил бы свой след. Как и семьи, у которой кто-то из близких, друзей или знакомых не стал бы его жертвой.

Российские бомбы убивали мирных украинцев в очередях за хлебом и прямо в собственных квартирах. По данным местных властей, минимум 700 человек погибли от вражеских обстрелов.

Холод, голод и недостаток лекарств изо дня в день увеличивали трагичную статистику. И даже сейчас, после прекращения боевых действий, жителям Чернигова советуют на время покинуть город, ведь для нормальной жизни он пока малопригоден.

* * *

– Утром 15 марта взорвалось рядом с нами, а в пять вечера уже попали в дом. Все затряслось, я увидел в общем коридоре сильный огонь, на меня густой такой клубок дыма пошел. Закрыл глаза и пошел к выходу, ориентации никакой, руками нащупал стены и добрался к выходу на нижние этажи. Там уже увидел свет. Боялся, что соседка осталась в огне. Спрашиваю: где Ольга? А все молчат. И тут она идет ко мне, я ей руку подал, говорю: рад, что вы остались живы, – вспоминает Николай Тихонович.

Мужчине недавно исполнилось 80 лет. Переехал в дом на улице Ивана Мазепы только год назад. До последнего не верил, что Россия пойдет на большую войну. Даже когда над жилым массивом уже летали вражеские самолеты – не думал, что будут бомбить мирных людей, "как фашисты во Вторую мировую".

Он один из немногих, кто, даже после всего пережитого, остается жить в полуразрушенном доме, пропахшем гарью, без света, тепла и водоснабжения. В полуразрушенном, но своем.

Говорит, что все 34 года работы в милиции всегда пытался сделать так, чтобы было лучше для других людей. Теперь же они заботятся о нем: соседи приносят горячую еду и воду, делятся консервацией и одеялами.

Николай Тихонович уверяет, что ему ничего не нужно, лишь бы хоть иногда приезжали и просто было с кем поговорить, чтобы "знать, что о нас не забыли". На прощанье крепко обнимает и обещает сводить на природу по своим любимым местам. Когда потеплеет. Когда закончится война.

Его соседку Ольгу Николаевну новость о том, что ее квартиры больше нет, застала в бомбоубежище. Благо до этого переехала к дочке, в ее доме остался хотя бы газ, на нем удалось сварить и засолить остатки продуктов, высушить хлеб. Каждую ночь всей семьей с шестилетней внучкой спускались в подвал, спали посменно – пожилые на стульях, малыши на столах. Иногда включали генератор, заряжали телефоны, очень выручал запас свечей.

– Я никогда не плакала, сколько сидели в подвале – не было слез. И только через пару дней, когда перестали стрелять, начала плакать и не могу успокоиться, не могу выдержать этого всего. Что дети наши пережили… Как-то смотрим, самолет летит. Внучка говорит: "Люди побежали, значит нужно и нам бежать в подвал, наверное, воздушная тревога". А сирены тогда уже много дней как не работали, – рассказывает женщина.

Ее семья в первые недели планировала выехать на запад Украины, но когда решились окончательно – уже было поздно, из города остался только один выход и тот регулярно обстреливала российская артиллерия. Сейчас, несмотря на призывы местных властей по возможности покинуть Чернигов, ехать никуда не собираются.

Ольга Николаевна уверена, что бомбить уже не будут. Люди повыходили из подвалов, открываются аптеки и магазины, воды и тепла все так же нет, зато появился свет и кое-где пробивается связь.

Коммунальные службы постепенно в меру своих сил возвращают город к жизни. На фоне разрушенного дома на улице Чорновола усердно работает бригада электриков. Вокруг руины – 3 марта россияне сбросили сюда несколько неуправляемых авиабомб. Под удар попали кардиодиспансер, аптека и жилые многоэтажки. По официальной информации, в тот день тут погибло 47 человек, но еще не всех достали из-под завалов.

– Только спустились в подвал, оно как шарахнет, дом трусит, пылюка пошла, мы друг друга не видели. Подождали немного, пришли в себя, а потом как повыходили все люди смотреть, что у нас тут. Много трупов было, руки тут валялись, если бы вы видели. Такое горе. Одна женщина зашла, а сын не успел, погиб. Она неделю ходила, надеялась, что откопают, чтобы хоть похоронить, – рассказывает Мария Гавриловна.

Она с мужем все это время жила в подвале. В небольшом убежище от вражеских снарядов прятались около 30 человек, они, наверное, самые пожилые, самая маленькая – 4-месячная Полинка. Многим даже после затишья и ухода оккупантов теперь некуда пойти, не осталось ничего, кроме прописки. Государство пообещало компенсировать жилье всем, кто его потерял из-за боевых действий, но люди к таким заявлениям пока относятся с осторожностью.

– Обещают жилье новое дать. Нужно зайти там куда-то… Как оно называется, дед?

– В "Дію".

– Так у нас такие телефоны старые, что не "діють", – смеются супруги.

Мария Гавриловна говорит, что из Чернигова они уже никуда не поедут, мол, "с 24 февраля приписаны к подвалу". Тем более, что в город должны вернуться дети, которые были в оккупации. Пока же пенсионеры смотрят новости и переживают за другие украинские города. Сидя неподалеку от огромной воронки, говорят: ну хотя бы не так, как в Буче. И задаются вопросами, на которые очень сложно хоть что-то ответить.

– За что они так с нами? Лукашенко – "брат", в переговорах учавствовал и в спину нам нож вонзил, – сердится Михаил Ефимович. – По телевизору вот выступала российская женщина, говорит: все правильно сделано, мы правы, а Украина не права. Что плохого Украина сделала? Чего тому Путину не хватало?

Российская армия воюет не только против живых, но и с мертвыми. Во время осады погибших приходилось хоронить в траншеях посреди города и в парках. Ведь на главном городском кладбище пытались окопаться оккупанты. После себя оставили уничтоженную церковь и обстрелянные могилы героев АТО.

Окрестный район Бобровица и прилегающая Новоселовка практически уничтожены. Россияне пытались во что бы то ни стало захватить дорогу для своей техники, но оборону Чернигова не прорвали.

– Стреляли из танков, артиллерии, было много разрушений, мы уже как-то привыкли, а потом военные передали, что будет мощнейший авиаудар, и мы выехали в другое село на несколько дней. Вернулись, а тут вот так стало, – показывает Владимир на огромные воронки и ряды сожженных домов. – Приехали, а тут лежала авиабомба метра два длиной, не разорвалась.

По местным меркам его дом считается уцелевшим. "Всего-то" выбиты окна и разбито все, что было внутри, но если остались стены и крыша – уже хорошо. На базе своего хозяйства мужчина развернул "гуманитарный хаб", сюда волонтеры привозят хлеб и продукты первой необходимости, дальше их разносят по соседям.

– Приезжал мэр к нам, говорил чтобы выезжали, пока есть возможность. А куда ехать, кто нас там ждет? Люди наоборот возвращаются, не хотят уже никуда бежать, надо будет автомат, так возьмут и автомат, а что делать. Говорят, что вторую волну наступления нужно ждать, – рассуждают товарищи Владимира.

– Что бы вы передали бывшим "братьям": белорусам и россиянами?

– Пид***сы, б***ь, г***мые. Их всех сюда загнать, пускай восстанавливают. Денег нам не нужно от них, пусть дом сделают мой как был и я буду жить прекрасно. Свет вернут, воду и газ… Хотя, нет. Пусть просто больше никогда не возвращаются. Мы сами все сделаем. Только людей уже не вернуть.

Название соседней улицы – "Уютная", резко контрастирует с окружающим "лунным" пейзажем. Тут чудом уцелела детская площадка, а вот в грудах обломков совсем рядом сложно опознать дома. Александр Михайлович считает, что ему повезло: его дом обрушился, но не сгорел, так что еще есть возможность достать хоть какие-то вещи.

– Вот так к нам пришел "русский мир", наделал нам такого. С авиабомбами пришел. Вот кратер, дальше вон такой же. Так им понравилось бомбить это все, очень. Слава богу, тут никого не было… Люди очень боятся, война еще не закончилась, возвращаться нельзя. Я на день приехал забрать что удастся. А так пока в городе – в укрытии. Но если закончится война, то сразу вернемся, как только скажут.