Военный Юрий Василенко: Сейчас не время размышлять – идти на войну или нет

О мобилизации в Госпогранслужбу, восстановлении после ранения и мотивации вернуться на фронт – рассказ военного Юрия Василенко для РБК-Украина.

Юрий Василенко – боец 105-го пограничного отряда имени князя Владимира Великого родом из Чернигова. До полномасштабной войны занимался творчеством: выступал в театре теней, с которым объездил 20 стран мира. Еще некоторое время работал фотографом. В первые сутки российского вторжения уже стоял под черниговским военкоматом, готовясь уйти на фронт добровольцем. Несмотря на полученное тяжелое ранение, сейчас ждет, когда снова вернется в строй.

Как боец смог вытащить тело погибшего товарища, чем опасна была позиция 4:2 и как защитник проходит реабилитацию – читайте ниже.

"Все воины должны вернуться домой". Как вытянул погибшего военного

Еще в начале 2022 года Юрий с друзьями договорились, что в случае начала большой войны они пойдут на фронт вместе. Продумывали до деталей: если начнутся боевые действия, они собирают вещи и встречаются в черниговском офисе, а дальше решают, куда идут. Еще 22 февраля Юрий с женой собрали тревожные чемоданы, а 25-го уехал с друзьями в пограничный отряд, где его мобилизовали.

При обстрелах Чернигова помогали другим подразделениям. Также вывозили раненых, когда рядом падали снаряды. Когда закончилась блокада города, их отправили служить на границу.

"Как только россияне отошли с Киевщины, Черниговщины и Сумщины, они практически сразу начали обстреливать пограничные границы. Это уже потом начали проникать и диверсионно-разведывательные группы, но обстрелы велись уже фактически на следующий день после отвода войск врага", – вспоминает защитник.

Фото: Юрий Василенко помогал другим подразделениям в Чернигове после начала вторжения РФ 24 февраля (из личного архива)

Во время войны все, кто несет службу на границе вне зависимости от локации, так или иначе выезжает и на саму линию фронта. Когда была очередь ехать Юрию, его отправили в район Марьинки Донецкой области.

Однажды позиции защитников сильно обстреливали. Все военные сидели в траншеях. За час обстрела тишина продолжалась лишь с полминуты. Когда обстрел закончился, ребята начали выходить и услышали, что где-то сверху пищит рация, отброшенная на землю ударной волной. Пошли ее искать, но нашли, к сожалению, не только ее. Военные наткнулись на тело товарища. Нашли также ботинок: оказалось, что это оторванные ноги. Снаряд попал мужчине в область колен.

"Судя по повреждениям, смерть наступила мгновенно и он не страдал. Рядом позже я выкопал перебитый пополам автомат и пробитый осколком РПГ 7, – вспоминает Юрий, – Наверно, перед гибелью он с гранатометом занял позицию у выхода, чтобы встречать вражескую технику. Странно, что я не заметил его раньше. Возможно, мозг не был готов такое видеть и просто проигнорировал. Я вернулся к ребятам в нору и пересказал увиденное. У всех заканчивалось действие адреналина, у нас начали болеть головы, навалилась сильная психологическая и физическая усталость. Но уснуть в такой атмосфере я не мог, просто сидел у входа, слушал рацию и следил за происходящим вокруг".

Фото: Военные пограничных отрядов не только охраняют границу. Они активно участвуют в боевых действиях по всей линии фронта (из личного архива)

Юрий сидел и думал над тем, что увидел. Он не знал погибшего воина, но в тот момент вспомнил, что несколько его знакомых были без вести пропавшими. Представлял, как тяжело их семьям, которые до последнего не верят, что их муж, сын или отец погиб. Все равно уверены, что человек жив, потому что похорон еще не было. И тогда понял, что этого человека нужно вытащить. Пока думал, как это провернуть, его друг Игорь как раз проснулся и предложил ему то же самое – уйти и вытащить павшего военного.

"Все воины должны вернуться домой. И потому мы ушли. Игорь стоял сзади на прикрытии у траншеи, а я лежа полез в поле", – говорит Василенко.

Тело неизвестного защитника было сильно изуродовано: только одна рука, ног не было совсем. Весь в крови. Юрий долго тянул его за ремень. Потом стал тянуть за руку – она сломалась. Наконец, вдвоем с товарищем затащили его за бруствер. В какой-то момент Юрий почувствовал резкий острый укол в бедро. Оказалось, кость погибшего уперлась ему в одежду: не ранила, но укол был достаточно сильным.

"Положили его на носилки и подумали: все, долг выполнен. Возможно, морально было немного легче, потому что я не был с ним знаком. Хотя, конечно, незнакомого мертвого человека за руку до этого я никогда не таскал. Но я же из самого начала понимал, куда иду. И это осознание меня как-то держало", – вспоминает он.

Юрий часто слышит, как героями называют всех военных. Но считает, что сам ничего героического не делал. "Чтобы меня назвали героем, надо мне сделать действительно что-то героическое, – добавляет военный. – Но я ничего такого не сделал. Уже после возвращения с фронта встретился с женой погибшего. Она увидела одно из моих интервью и догадалась, что речь идет именно о ее муже. Сказал ей, что тело в любом случае на том поле не оставили бы: либо забрали уже приказом, либо каким-то другим способом. В конце концов есть организации, занимающиеся вывозом тел. Просто так получилось, что мы сделали это немного раньше, потому что оказались в то время в том месте. Мы никогда не оставляли ни одного тела. И ни одного раненого", – добавляет он.

Фото: После острой фазы вторжения РФ Юрия с товарищами отправили на Марьинское направление (из личного архива)

"Меня час пытались добить". Как получил ранение

Своим позициям, которые удерживают военные, они часто дают названия. У некоторых есть "имена" еще с 2014 года.

"Когда-то обнаружили, что где-то рядом на обочине стояла сожженная машина МАЗ. Так позицию и назвали. Другая, говорят, пусть будет Кузя – никто не понимал почему, но так называли место уже не один год. Названия переходили нам от других ребят, которые там раньше дислоцировались. Почти все позиции, где мы были у Марьинки – насчитывают с десяток лет", – говорит Юрий.

Позиции на Угледарском направлении называли цифрами. Когда ребята заехали в новое место, то слышали от других: "Смотрите, только не попадите на позицию 4.2". Мол, там всегда происходит что-то нехорошее. В тот вечер им пришло распоряжение: место, куда нужно было выезжать, оказалось именно той позицией.

Защитников отправили на направление, где в то время не хватало людей, потому что было много раненых. Задачей экипажа на позиции 4:2 сначала было только занести боекомплект и вернуться. Но начались сильные обстрелы, потому выйти оттуда быстро не удалось. После обстрела успели дойти до точки эвакуации, а потом узнали, что там есть раненые и нужно вернуться и заменить их.

"Отправили меня и еще одного мужчину, ему было лет за 60. Мы были очень уставшие, еще тащили рюкзаки по килограммов тридцать. Уже у самой позиции мужчина начал искать, где вход. Рядом все позиции были заминированы, и тот вход был единственным местом, через который можно было пройти. Нас заметили и начали снова обстреливать", – говорит Юрий.

Он успел присесть на колени, сразу сзади произошел сильный взрыв. По звуку это был 152-миллиметровый снаряд. Его отбросило вперед на несколько метров.

Фото: После ранения военный мечтает поскорее вернуться на службу (из личного архива)

"Я залез в воронку рядом и сидел там час. Все это время меня пытались добить. Надо мной висел корректирующий огонь дрон. По мне работал миномет и ствольная артиллерия. Меня почти полностью засыпало землей. За весь интенсивный обстрел у меня так ничего и не попало. Мой товарищ поднялся и получил ранение в легкое. Вынесли сначала его, а потом меня. Тогда я впервые отключился", – вспоминает защитник.

Юрий очнулся, когда уже был без шлема и бронежилета: его под руки полем тащили двое военных. Его донесли до ближайшего блиндажа на соседней позиции, там остановили кровотечение и поставили капельницу. Оттуда донесли до точки эвакуации, везли в БТРе, и затем на скорой доставили в стабилизационный пункт.

В госпитале оказалось, что мужчина получил ранение двух ног и правой руки. В теле застрял 81 обломок. Один из них вырвал часть костей стопы, он потерял около двух литров крови.

Далее военного лечили в Днепре и Киеве. Провели несколько сложных операций. Сначала несколько месяцев он совсем не мог ходить, а теперь передвигается с костылями. Из-за баротравмы у Юрия упало зрение: теперь ходит в очках. Но главное – что снова может ходить, говорит он.

О реабилитации и желании вернуться на службу

Сейчас Юрий Василенко дома в Чернигове еженедельно проходит реабилитационные процедуры. Начали разрабатывать правую ногу, сильно пострадавшую. Все необходимые процедуры проходят бесплатно.

"Всеми силами врачи возвращают меня в строй. За все время с момента ранения не заплатил ни за одну процедуру ни копейки. Слышал, что на этот счет бывают разные истории, но я ни разу не сталкивался с никакими трудностями с доступом к лечению. Все мои знакомые тоже получают реабилитацию бесплатно. Важно при этом не потерять документы, подтверждающие, что ранение было получено именно во время боевых действий. Наличие таких документов дает "зеленый свет" на нужные процедуры", – отмечает Василенко.

Фото: Юрий проходит реабилитацию в родном Чернигове (из личного архива)

Все время после ранения Юрия поддерживала жена Ольга. Сначала они несколько месяцев не виделись, дальше он находился в разных госпиталях. С Ольгой они познакомились во время Революции Достоинства на Майдане Чернигова. Женаты 8 лет.

"Когда лежал раненый, думал что все, это конец. В мыслях с женой прощался. Со временем мне понемногу становилось лучше, и она повсюду по больницам была со мной рядом. Сейчас шутит, что я стал слишком много ходить сам, то обещает нечаянно подкинуть мне в карман GPS. Когда жена идет на работу, стараюсь максимально долго гулять, выхожу в город при любой возможности. Устал быть дома, на это ушло слишком много времени", – говорит собеседник.

Несмотря на сложное ранение, несколько операций и то, что ходить трудно до сих пор, Юрий уже хочет как можно быстрее вернуться на фронт. Вскоре после ранения сначала думал, что реабилитация будет проходить быстрее. Но сейчас врачи говорят, что какие-то прогнозы можно делать только со временем. Потому что пока неизвестно, например, до какой степени восстановится нога.

"Человеческий организм – не машина, где можно заменить деталь и она поедет. В каждом случае выздоровление идет по-разному. Сейчас я не могу присесть, не могу стать на носок. Пока сложно сказать, на какую должность я могу претендовать. Но вернуться к службе однозначно хочу. Потому что война еще не закончилась, а у меня все-таки есть какой-то опыт и навыки, поэтому хочу быть полезным. Большинство моих друзей не были военными раньше, но сейчас они тоже готовы защищать родину", – говорит пограничник.

Фото: С театром теней Юрий объездил 20 стран (предоставлено Госпогранслужбой)

О мобилизации и отношении общества к ветеранам

На фоне возможного усиления мобилизации в Украине Юрий Василенко считает, что мы не в той ситуации, когда кого нужно спрашивать, хочет ли он идти на фронт. Если мы хотим не потерять страну.

"Например, некоторые те, кто не хотели сначала идти защищать Украину, а сейчас их города и села под оккупацией, и их теперь заставляют идти воевать против нас, – отмечает военный, – Если допустить оккупацию новых территорий, это произойдет и там. Во время войны нужно самому прийти в военкомат, и вас никто тогда не будет ловить на улице, а вы не будете говорить, что ваши права нарушают. Война – это не только штурмовики, есть много профессий в армии, где нужны люди: от водителей до инженеров. Также нужно заменить мотивированных людей на фронте, которым нужен хотя бы небольшой отдых. У меня много знакомых уже два года без ротации. Друг два года под Бахмутом. Сейчас не время, когда нужно раздумывать, идти ли на войну".

Военному, получившему ранение и находящемуся на реабилитации, важно видеть поддержку окружающих. Юрий много ездит по Чернигову на такси. Практически все водители пытаются выйти и открыть ему дверь. А в кафе часто кто-то неизвестный "нечаянно" оставляет пирожное к кофе.

"Вижу, что все вокруг относятся очень хорошо. Если честно, ожидал чего-то хуже. Но сталкиваюсь только с положительным отношением. Нередко люди на улице в знак уважения прикладывают руку к сердцу, когда меня видят. Когда-то догнала женщина и хотела дать две конфеты. Отказался и аргументировал тем, что у меня были заняты руки – шел с костылями. Она молча положила мне конфеты в кармане, улыбнулась и ушла. Если вы идете по улице и видите военного – не стесняйтесь его поблагодарить. Ему точно будет очень приятно", – уверен защитник.

Фото: Юрия всегда поддерживает жена Ольга: была с ним в госпиталях сразу после ранения (из личного архива)