Буча, Ирпень и Гостомель – эти названия украинских городов облетели мир в первые дни полномасштабного вторжения. Те, кто видел эти события собственными глазами, сейчас помнят все до мелочей. РБК-Украина публикует истории семьи из Бучи, которая пережила оккупацию, защитника Гостомельского аэропорта и ветерана, который защищал Ирпень в первые недели широкомасштабного вторжения РФ на нашу землю.
Содержание:
Три года назад, на рассвете 24 февраля, Россия принесла войну в каждый украинский дом. На Киевщине одними из первых удар приняли Буча, Ирпень и Гостомель – города, которые среди других городов и сел Украины стали символами стойкости и сопротивления оккупантам.
В Гостомеле шли жестокие бои за аэропорт, который враг стремился использовать как плацдарм для быстрого захвата Киева. Силы Обороны сорвали этот план, уничтожив десятки вражеских вертолетов и не дав российским войскам закрепиться. Зверства врага в Буче стали известными во всем мире, а бои за Ирпень вошли в историю современной войны.
Вопреки яростному давлению врага, тысячи защитников сегодня продолжают защищать страну – уже четвертый год большого вторжения и 11 лет войны.
РБК-Украина пообщалось с ветераном российско-украинской войны, защитником Гостомельского аэропорта и семьей из Бучи, которая до сих пор ждет новый дом.
Во время российской оккупации Бучи, которая длилась с конца февраля до начала апреля 2022-го, в городе произошли массовые военные преступления, шокировавшие мир. Российские военные устроили террор против мирного населения – людей расстреливали прямо на улицах, пытали, издевались и мародерствовали.
После освобождения Бучи украинскими военными на улицах и в братских могилах нашли сотни тел гражданских. Многих убитых находили со связанными руками и выстрелами в голову – это свидетельствовало о казнях.
Массовые убийства в Буче подтвердили расследования международных организаций, а Украина и мировое сообщество настаивают на наказании виновных в этих преступлениях. Преступления РФ в Буче в начале вторжения стали одними из первых доказательств того, что Россия ведет войну не только против украинской армии, но и против мирных людей.
Семья Патковских застала 24 февраля в родном доме на углу улицы Франко в Буче. Василий, Анна, их дочь Татьяна и внучка Саша, которой тогда еще не было двух лет, пережили оккупацию и угрозы россиян, потеряли дом и остались без соседей – их убила Россия.
В пять утра 24 февраля они услышали в новостях, что началась война, вспоминает Василий во время разговора.
"А в семь утра я поехал заправить машину, потом поехал забрал дочь с внучкой, потом еще в магазин заехали. Наблюдали, как вертолеты садятся на "Антонов". Я насчитал семнадцать штук, потом просто зашел и сказал: все. И потом началось: Вокзальная, мосты. Мы отсюда не выезжали до десятого марта", – говорит он.
Дни оккупации семья фактически провела в подвале. Когда соседнюю улицу Вокзальную бомбили, в подвал спускались на очень долгое время. Между обстрелами пытались готовить еду. В городе уже почти не было связи, поэтому узнать какие-либо новости стало невозможно. Не было и света.
В первые дни марта россияне поселились прямо в соседнем доме – это были танкисты.
"Заехали они (россияне, – ред.) к нам девятого числа. Сначала в соседний дом танком, потом зашли к нам. Сказали: у вас есть десять минут, чтобы выйти. У вас десять минут для того, чтобы мы вас выпустили. Спросили, выедем ли на машине. Они сказали: "Нет, мы вашу машину не выпустим, мы сейчас здесь остаемся". Я побежала к соседям, а муж пошел через лес в погреб, взял документы. Дочь собирала детские вещи, которые могла быстро бросить", – вспоминает жена Василия, Анна.
К железной дороге их вели под дулом автомата.
"Он (военный, – ред.) такой маленького роста, а тот автомат аж на земле, он им щелкает, мы идем и трясемся. Я шла впереди, дочь с внучкой – сзади. Постоянно держала ее за руку. Там есть место, где люди берут глину, и там яма. Я понимала: если успею ее толкнуть, то она покатится в ту яму. Если уж будут стрелять, то хотя бы дети побьются, но останутся живы", – вспоминает Анна.
Когда шли, то слышали выстрелы, но не понимали, кто стрелял. Потом узнали: рядом сидели российские снайперы. Те самые, которые расстреливали людей прямо на улицах.
Дальше встретили блокпост. Семью окружило с десяток российских военных. Им указали, куда идти на эвакуацию. Семья выехала в Фастовский район. Вернулся домой первым Василий – 11 апреля.
"Одиннадцатого числа я был на улице – уже ничего не было. Вывалены все заборы, все открыто. Там подбитый танк был, здесь куча сгоревших машин. Когда приехали – были в шоке. Дом был разрушен до основания. Написали заявление, что нам негде вообще жить", – вспоминает Василий.
В большинстве домов повыбивало окна. В домах напротив никто не живет – людей, которые жили рядом, расстреляли.
"Вот дом стоит, а людей нет. И там людей нет, и здесь людей нет. Здесь троих расстреляли, там двоих, здесь троих, четверых. Четверых – прямо напротив нас", – говорит женщина.
Одними из соседей Патковских была семья Шепило. Мама – заслуженная учительница. Сын пел в церковном хоре. Россияне их жестоко убили ни за что. Когда нашли их тела, выяснилось, что учительница осталась без руки по локоть. У всех были пулевые ранения, а тела сожгли. В другом доме неподалеку жили пожилые люди, порядочные пенсионеры, которые держали хозяйство. Их убили и бросили в канаву.
Сейчас дом для Патковских постепенно восстанавливают. Но процесс не идет быстро – новый дом для пострадавших от войны за счет государства будут строить уже второй год.
"Некоторые монтажные работы еще не завершены. Как нам сказали, у них закончились финансы. Въедем когда-то. Когда-то будет. Если не в этом году, то в следующем", – говорит Василий. Сейчас они до сих пор живут в модульном доме.
"Когда вернулись (в Бучу – ред.), мы были все без работы – я, муж, зять. Дочь получала 860 гривен, да и то – несколько месяцев не получала, потому что не знали, живы ли мы. Уже когда предоставили документы, то она эти 860 гривен получила", – говорит Анна.
После возвращения в родную Бучу их должны были заселить в модульные дома на "Варшавке" – Варшавской трассе, которая проходит через город. Но в тот день, когда уже должны были заселяться, Литва поставила в Бучу индивидуальные модульные вагончики.
"Привезли нам прямо во двор, и мы очень благодарны за то, что мы у себя дома. Слава богу у меня есть крыша над головой. Я была рада, что я могу от снега, от дождя спрятаться хотя бы на первое время", – говорит женщина.
Сначала в вагончике был сильный запах пластика, нечем было дышать. Анна сильно кашляла. Семье посоветовали включить обогреватели, чтобы все прогрелось. Также все внутри трижды промыли уксусом. Есть вытяжка, также от запаха спасает проветривание. Второй вагончик – санитарный: два туалета, две душевые. Сначала кухни не было, семья обустроила ее самостоятельно. Дочь с внучкой через некоторое время уехали жить на квартиру, Василий с Анной остались вдвоем.
Сейчас, спустя три года войны, Анна до сих пор удивляется тому, какие ужасные зверства совершали россияне в Буче.
"Никто не ожидал, что будут стрелять, будут убивать, будут издеваться, – говорит женщина, – Вот как я могу простить? Мы немножко вроде научились жить в этих условиях и при тревоге, но все равно оно все стоит перед глазами. Мы восстановимся. Не может быть, чтобы Украина не восстановилась. Я в это не верю. Понемногу, постепенно, но мы восстановимся. Главное, чтобы вернулись все домой. Живые и здоровые".
Высадка российского десанта в Гостомеле 24 февраля 2022 года стала одним из главных событий первых дней вторжения. Враг пытался быстро захватить аэропорт, чтобы дальше перебросить войска на Киев. Но украинские силы, среди которых было много нацгвардейцев, нанесли врагу значительные потери и сорвали план молниеносного наступления.
Военные под постоянными авиаударами сдерживали десант, а затем артиллерия и подкрепление окончательно выбили оттуда врага, не дав ему закрепиться.
Наш собеседник – Дмитрий, военнослужащий бригады "Рубеж" НГУ. Он стал свидетелем тех событий и сам оказывал сопротивление врагу. Попал в плен к россиянам и видел все, что они делали в гостомельском аэропорту. Пробыв в плену год, он дождался обмена и теперь снова защищает Украину.
"До 24 февраля в течение месяца мы отрабатывали в районе аэропорта различные маневры. СМИ разгоняли панику, но президент успокаивал. Я не воспринимал это всерьез, думал, что просто нагнетают. Все были спокойны, шутили", – вспоминает военный.
Находясь в составе экипажа БТРа оператором-наводчиком, за пару дней до вторжения Дмитрий заступил на дежурство. Думал, все будет как всегда. Но, как потом понял, это оказалось последним "обычным" нарядом перед большой войной. Парню звонила мама, очень переживала из-за того, о чем пишут в новостях. Он ее успокаивал, но попросил на всякий случай собрать сумку и поехать к родственникам на Запад Украины.
После дежурства военного отпустили поспать. В 5 утра он проснулся от криков сослуживцев: "Тревога, тревога, тревога". Думал, продолжаются учения. Воспринял все спокойно, потому что месяц ежедневно они делали все то же самое – тренировались.
"Мы завели БТР, начали подкачивать колеса. Были непонятные звуки, что-то похожее на авиацию. Все ближе и ближе и ближе. Поднял голову – пролетел истребитель. Подумал – ну это уже что-то не к добру", – говорит военный.
Дмитрий интересовался криптовалютой и где-то в 6 утра, зайдя в телеграм-каналы, увидел, что идет сплошной обвал рынка. Такое происходило, когда в мире происходило какое-то кардинальное событие. Писали, что в Украине началось полномасштабное вторжение.
"Впервые почувствовалась война, когда крылатая ракета залетела в одну из казарм нашей бригады, БТР колыхнуло. Понял, что сейчас идут обстрелы всех воинских частей по всей стране", – добавляет защитник.
Военные расположились внутри и вокруг аэропорта в посадках. Слышали информацию, что работают ДРГ-группы. Говорили также, что в их квадрате работают вражеские военные, переодетые в форму ВСУ, Нацгвардии с красными повязками на руках.
"Мы сели снаряжать пулеметные ленты и в тот момент я услышал первый звук вертолетов. Тогда никак не мог подумать, что это вертолеты ВС РФ. Думал, это нам на подмогу прилетели Силы специальных операций, Главное управление разведки. Не думал, что у врага был настолько дерзкий план – к нам прорваться", – вспоминает Дмитрий.
Летело не менее 30 вертолетов. Военный говорит, больше половины было ударных – К52, Ми24. Без символики, просто камуфлированные. Далее пошли грузовые с личным составом, боеприпасами. Все высаживались в глубине аэропорта.
"Когда пролетали грузовые, боковые двери были открыты, и военнослужащие РФ махали рукой. Они думали, что их здесь будут встречать. Сначала они не открывали огонь. Это все продолжалось до определенного момента, до первого нашего выстрела", – добавляет он.
Потом все узнали, что примерно в это время уже известный сейчас военный с позывным Фара произвел выстрел из ПЗРК "Игла", сбив К-52. Первые такие вертолеты защитники сбивали прямо над Киевским морем.
"Тогда боевой дух у всех поднялся. Со сбитием К-52 огонь начали открывать со всех сторон. Я думал, его невозможно сбить, это же как бронированный танк в воздухе. Это их разработка, одна из самых дорогих. После сбития первого увидел, как работают наши зенитки. Они также повредили много вертолетов. Мы из стрелкового оружия обстреливали Ми-8. Они с открытыми бортовыми шлюзами залетали, они махали, и мы прямо туда и насыпали", – говорит Дмитрий.
Он понял, что это была высадка десанта, и что наших военных штурмовало от 300 до 500 человек. А наших защитников там было не более сотни. Подавляющее большинство с нашей стороны – это были срочники. То есть о каком-то равном бое речь не шла вообще. Командование приняло решение выводить нацгвардейцев.
"К сожалению, не все смогли отойти в тот день. Некоторые из военных находились в конце взлетной полосы, это была наиболее дальняя позиция. За ними никто не мог прорваться. Как раз туда приземлялся десант, оттуда начинался весь штурм аэропорта. Дорога к ним была отрезана", – говорит защитник.
Дмитрий решил со своим отделением отойти в район населенного пункта Озера. Но тогда не знал, что пара вертолетов военных РФ ошибочно высадилась именно там, а не на взлетной полосе аэропорта Гостомель. Это была ошибка врага, но она сыграла с Дмитрием и его побратимами злую шутку. Вражеская группа зачистки следовала за ними буквально по пятам.
"Дойдя почти до автомагистрали, мы увидели силуэты военнослужащих РФ впереди нас. Замыкающий нашу группу маяковал мне жестами, что позади нас уже есть военнослужащие", – говорит нацгвардеец.
Они попали в окружение. Решили, что примут бой и будут бороться до последнего. Пока был боекомплект, отстреливались.
Военный вспоминает: "Я думал – все, у нас заканчивается БК. И они, видимо, подойдут вплотную, забросают гранатами, и на этом моя жизнь оборвется".
Россияне взяли ребят в плен. На аэропорту в плену Дмитрий вместе с другими пленными сослуживцами пробыли около двух недель. Тогда обо всем, что происходило в аэропорту, узнавали от самих россиян, из их разговоров. Пленными в те дни фактически никто не занимался: враги обустраивали позиции, готовясь отражать штурм.
Он слышал, какие бои шли 25 февраля возле КПП. Россияне постоянно кричали, что вот-вот должен пойти на прорыв танк. Уже после плена Дмитрий узнал, что наши военнослужащие пытались их освободить.
"С нашей стороны были обстрелы колоссальные, они (россияне – ред.) постоянно в бункер забегали. Не могли сосредотачиваться на позициях. В первый час они начали строить фортификационные сооружения, окапываться. По дисциплине это плюс, но в итоге это ни к чему не привело", – вспоминает собеседник.
Он хотел бы особо отметить работу нашей авиации в то время. В первый день украинский пилот ежедневно вылетал бомбить взлетную полосу. Они называли его "камикадзе": тот непрерывно заправлялся, снаряжался боеприпасами и возвращался в бой. К сожалению, его потом сбили, но он сделал все возможное и невозможное, чтобы войска РФ не закрепились в Гостомеле.
Сейчас, спустя три года, военный вспоминает эти события как один из знаковых периодов, когда благодаря героическим усилиям ВСУ удалось не допустить наступление россиян на столицу. Враг захватил аэропорт, но его главная цель провалилась. Их даже очень опытный десант получил мощное сопротивление и оказался в ловушке под постоянными ударами нашей артиллерии и РСЗО.
Действия наших военных выиграли время для резервов, что помогло сорвать планы врага. Это стало ключевым в обороне Киевщины. Зажав вражеские колонны, взорвали мосты, нарушили их логистику, и они потеряли самое дорогое – время. Именно поэтому оборона столицы стала успешной, убежден он.
Сам Дмитрий провел в плену целый год. Его обменяли в феврале 2023-го. Там его держали в полной информационной изоляции. Все это время россияне убеждали, что Киев якобы уже захватили. Но его держала надежда на то, что все это окажется неправдой.
"Я потерял столько побратимов. Но их смерть не должна быть напрасной. Я хочу, чтобы боевые действия закончились на максимально выгодных для нас условиях. Победа для меня – это переговоры с позиции силы, чтобы больше не гибли наши сослуживцы", – подчеркивает защитник.
В 2022 году Ирпень стал одним из ключевых городов, которые сдерживали наступление российских войск на Киев. После захвата Гостомельского аэропорта враг пытался прорваться через город, но наткнулся на ожесточенное сопротивление.
Бои в Ирпене продолжались весь март. С массированными обстрелами, авиаударами и разрушениями. Жителей эвакуировали через взорванный мост в Романовке, нередко под огнем российских снайперов: этот путь назвали Дорогой Жизни.
В конце марта украинские военные перешли в контрнаступление, и 28 марта Ирпень был освобожден. Ирпень выстоял, но заплатил за это высокую цену, став одним из символов украинского сопротивления и стойкости.
Ветеран российско-украинской войны и участник боев за Ирпень Владимир Пархонюк сейчас руководит Veteran Space.Irpin. "По состоянию здоровья я сейчас не могу выполнять служебно-боевые задачи, поэтому занялся вопросами ветеранской политики. Считаю, что в этой сфере могу сделать гораздо больше", – отмечает он.
Наш собеседник – военный с большим опытом. Защищал Украину задолго до начала большой войны. Вместе с защитником мы прошлись по местам в Ирпене, которые вошли в историю боев за город. По дороге он вспоминает один из первых боев, в которых участвовал в начале вторжения РФ.
"Когда россияне уже прорвались в город из ЖК "Синергия", они через стоянку хотели идти через водоканал в сам город. Это был наш первый бой – пятого марта. До этого, третьего марта, мы заезжали в Бучу на зачистку. Мы увидели, что ситуация сложная. Поступило указание от высшего командования отойти назад в Ирпень. Преобладающее количество противника означало, что силы нужно сохранить для дальнейших боевых действий, а не вкладывать все ресурсы, чтобы проиграть один бой. В целом мы выиграли битву", – вспоминает он.
В окрестностях Ирпеня ветеран показывает забор, который до сих пор весь в дырках от пуль – напоминание об ужасных событиях, которые разворачивались здесь около трех лет назад. Это – бывший блокпост, который военные назвали Караван Гала. Далее, буквально в пятистах метрах, уже начинается Гостомель.
"21-го марта здесь был один из самых важных и жестоких боев за город Ирпень. Начиная с 8 утра и до 16 вечера, российские захватчики через военный госпиталь заходили и пытались проникнуть в город. Моя позиция с побратимом была прямо за этим забором. На этом месте двадцать первого марта погиб Игорь Кротких, и в этот же день попал раненым в плен Виталий Попович (побратимы Владимира – ред.)", – вспоминает ветеран.
Игорь Кротких стоял с Владимиром бок о бок и погиб у него на руках. Несмотря на потери, в том бою нашим защитникам удалось уничтожить много россиян.
Жилой комплекс, вблизи которого шли жестокие бои с россиянами (фото: Getty Images)
"Они с территории военного госпиталя пробили дыру и пытались зайти через дорогу на "Ирпенские Липки". Частично им это удалось, но большинство осталось валяться на дороге, по которой они хотели перебегать", – говорит Владимир.
Территория вблизи ЖК "Ирпенские Липки" стала важным стратегическим пунктом в линии обороны Ирпеня в первые недели. Российские войска пытались прорваться через этот район, чтобы захватить территорию и расширить зону контроля. Они применяли артиллерию и танки, пытались продвигаться через прилегающие дороги и территории.
Во время одного из самых тяжелых боев, 21-го марта, у противника была задача прорыва обороны города в этом районе, вспоминает ветеран.
"Постоянно из Гостомеля, из автопарка, выезжал танк и простреливал территорию. Сначала мы не понимали, зачем это делается, но потом стало ясно, что он специально разрушал укрытия, чтобы смог закрепиться десант. Это место использовалось для закрепления личного состава, который высадился в Гостомеле. Они уже были здесь, в Буче, должны были прорвать оборону и закрепиться в стратегической точке", – добавляет он.
Во время боев той весной было повреждено почти 70% процентов сооружений города: от частного сектора до многоквартирных домов. После освобождения город сплотился, организовывал собрания с жителями, начали заниматься восстановлением. Создали комиссии, которые обследовали дома на пригодность к ремонту. Этот процесс продолжается и сейчас.
В марте 2022 года, когда город был окружен российскими войсками, тысячи ирпенцев спасла Дорога Жизни. Единственная возможность покинуть город проходила через микрорайон Романовка, где люди, рискуя жизнью, покидали город, спасаясь от обстрелов и мин. Этот путь стал единственной надеждой для сотен гражданских в те тяжелые дни.
"Больше выходов из города не было. Стоянка и Буча были под оккупантами, Гостомель также. Мост в направлении Киева был взорван. Единственный выход – через микрорайон Романовка, под тем мостом. Тысячи людей вышли оттуда и, слава богу, смогли спастись из города, где шли интенсивные бои", – говорит Владимир.
Его жена – тоже военная. В Ирпене она выполняла боевые задачи, которые поставило перед ней командование. Их дети и теща оставались в подвале вплоть до двенадцатого марта. Когда жена выполнила свои задачи, Владимир эвакуировал их по той самой Дороге Жизни через тот самый мост.
Сейчас, в годовщину вторжения РФ в Украину у Владимира есть одна главная мысль – о победе. Также он думает о помощи ветеранам, восстановлении города, страны. Несмотря на имеющиеся в медиа тезисы о перемирии, он убежден, что Украина должна идти до конца, до полной победы и границ 1991 года.
"Все политические споры должны быть потом, только после победы. Это останется в нашей памяти навсегда. Даже когда город будет отстроен, мы всегда будем помнить, кто причастен к этим событиям. Ни один россиянин не должен быть на нашей территории. Разве что – нога, но без тела", – говорит ветеран.
В годовщину 24 февраля, как и каждый другой день, он вспоминает сослуживцев, с которыми он защищал Украину. Добровольцы, говорит он, это те люди, которые взяли в руки оружие не за финансовые стимулы, а чтобы защитить свой город и свою страну. Все объединились ради одной цели -–изгнать врага и не допустить захвата города.
"Мы всегда помогали друг другу, даже незнакомым людям. Кто-то мог отдать последнее, если это было нужно. Так же и с питанием – делились всем, что было, помогали гражданским лекарствами и хлебом. Понятие "побратим" – это не просто слово. Побратим – это тот человек, с которым ты делишься последним куском хлеба, всегда приходишь на помощь и делаешь для него то, чего, возможно, не сделал бы для себя", – убежден Владимир.
На Аллее погибших героев на пешеходной площади в центре Ирпеня сегодня – лица тех, кто потерял свою жизнь в боях за Украину.
"Более ста семидесяти ребят из Ирпеня отдали свою жизнь за свободу и независимость Украины. Это цвет нации, который невозможно заменить. Это настоящие патриоты и защитники Украины. О них надо помнить", – подчеркивает ветеран.