Персидский царь царей Хосров Второй был одним из тех, кого намеревался обратить в ислам сам пророк Мохаммед. Согласно хадисам - повествованиям о жизни и деяниях пророка - он лично направил к правителю Востока своего доверенного посланника Абдуллу ибн Хузафа ас-Сахми с письмом, призывающим царя царей отказаться от старой веры и признать Аллаха своим господом.

Хосров не внял предупреждению. Ведь Персидская империя никогда не считала жителей Аравийского полуострова достойными противниками. Вернуть земли, когда-то завоеванные армиями Александра Великого, разбить каганат тюрков и бросить вызов выскочкам-римлянам, государство которых за считанные столетия превратилось из маленького городка на берегах Тибра в колоссальную империю - вот это занятие для великой династии Сасанидов, к которой относился и Хосров Второй. А арабы были слишком малочисленны, слишком раздроблены и слишком заняты бесконечными междоусобными войнами для того, чтобы угрожать империи, которая вот уже больше тысячи лет по праву считалась владычицей Востока.

Ну, а упоминание в письме магов было неслыханной дерзостью с точки зрения персов. Когда-то маги были древним племенем, жившим где-то на просторах Малой Азии. Вероятно, они одними из первых услышали проповеди Зороастра и перешли в веру, названную его именем - зороастризм. Позже магами называли уже касту священнослужителей зороастрийской религии, ставшей доминирующей в Персии.

Маги следили за зримым воплощением божества на земле - священными огнями, некоторые из которых горели без перерыва с самого начала времен, возносили дары и молитвы всеблагому создателю Ормазду и уничтожали творения злого духа Ахримана - ящериц, скорпионов и лягушек. Зороастрийцы знали, что маги не грешат, как писал в письме арабский пророк, а наоборот - деятельно борются с грехом, приближая победу добра над злом, Ормазда над Ахриманом. Все, что делали жрецы, было окутано ореолом недоступной другим тайны - они даже дрова в священный костер не бросали, а клали по-особенному, прикрывая при этом лицо тканью, чтобы дыхание смертного не осквернило отражение божественного. Из-за этого и сами персы, и другие народы считали их чародеями, волхвами.

Со временем даже само слово "маг" в самых разных языках стало синонимом слова "волшебник". Но в Персидской империи они были не просто волшебниками, а живым свидетельством божественного благословения государства: маги усердно молили Ормазда о процветании царства Сасанидов, а в ответ Ормазд даровал урожаи, разливы рек и военные победы. Таков был многовековой порядок вещей, нарушить который Хосров Второй и помыслить не смел. Письмо от порока Мохаммеда было разорвано, посланник, принесший его, отправился назад. Тогда он еще не знал, что грозному могучему персидскому государству осталось жить считанные годы, что династия гордых Сасанидов прервется на перепуганном беглеце, а загадочные маги-священники перейдут в ислам, потеряют свою власть или даже убегут высоко в горы, спасая свои жизни и свою религию.

В хадисах говорится, что пророк Мохаммед, услышав о том, что Хосров отказался принять новую веру, пообещал, что Аллах разорвет царство перса так же, как перс разорвал письмо с призывом к обращению в ислам. Так оно и произошло. Исламское завоевание Персии началось уже через несколько месяцев после смерти пророка Мохаммеда в 622 году.

Арабские армии, ведомые наследником пророка - первым праведным халифом Абу Бакром, довольно быстро расправились с крупнейшими гарнизонами в тогда подчиненной персам Месопотамии (сейчас это Ирак). Но из-за необходимости воевать на двух других фронтах - с Византийской империей и арабами-христианами - персидские земли не были взяты мусульманами сходу. Посчитав, что арабская угроза миновала, Сасаниды ввязались в серьезно ослабившую их войну с византийцами и не смогли оказать достойное сопротивление второму наступлению мусульман. Гордость сасанидской армии - боевые слоны и облаченные в сияющие доспехи кони, один вид которых прежде обращал в бегство целые армии, - в 629 году сами бежали от вновь повернувших на восток пустынных воинов, когда те рвались к древней имперской столице - Ктесифону.

Возможно, весь этот монолог - всего лишь выдумка историка аль-Табари, описавшего встречу колоритного кочевника с изнеженными персами через два века после падения Ктесифона. Хотя речь араба могла и сохраниться в устных преданиях завоевателей или завоеванных, чтобы потом быть увековеченной в трудах ученого. Как бы то ни было, кочевники тогда взяли вверх, завладев и городом, и царскими сокровищами, и шелками. Агония империи продолжалась еще около двух десятилетий. Финалом династии Сасанидов и, соответственно, переломным моментом в завоевании Персии принято считать 651 год - год смерти внука Хосрова Второго, царя царей Йездегерда Третьего. Уже лишившийся почти всех земель, умудрившийся сохранить всего лишь горстку воинов, царь царей бежал от захватчиков на восток, ища убежища у своих подданных. В конце концов, один из этих подданных, позарившись на царские богатства, зарезал спящего Йездегерда, обобрал его тело, а труп бросил в сточную канаву. История доисламской зороастрийской Персии, несмотря на то, что дальние труднодоступные ее провинции сопротивлялись арабам еще целое столетие, была завершена. Наступала эра Персии мусульманской.

Как и другие завоеванные арабами страны, Персия не была исламизирована мгновенно. Мусульмане разрешали новым подданным придерживаться привычных верований и старых традиций. Однако принадлежность к вере властителей открывала амбициозным персам новые возможности, часто недоступные для тех, кто остался верен зороастризму: мусульманину легче было получить образование, легче получить государственную должность, легче сделать карьеру в армии.

Кроме того, люди, не принявшие исламскую веру, должны были платить повышенный налог -джизью, им нельзя было владеть оружием и передвигаться верхом на лошади. Такая политика арабских правителей спровоцировала отток зороастрийцев из крупных городов в горные селения и удаленные провинции, где власть завоевателей еще не укрепилась окончательно.

Но даже в середине Х века, писал арабский историк того времени Аль-Масуди, зороастрийцы не только жили в самых разных регионах Персии, но и свободно совершали религиозные обряды в храмах огня. Правда, к тому времени последователей Заратустры в стране было во много раз меньше, чем мусульман. С ростом числа персидских мусульман росло и влияние Персии на исламский мир. Арабы принесли персам веру, персы же в ответ поделились с арабами и всем остальным исламским миром своими знаниями в области медицины, математики, астрономии и изящных искусств, накопленными за долгие века существования их цивилизации. Когда-то научные знания и высокая литература были главной гордостью древнего народа. И отказываться от них персы не собирались. С течением времени бывшая великая империя все больше выходила из-под влияния завоевателей.

Активное внедрение арабского языка в качестве основного на завоеванных землях, сменилось медленным возрождением персидского. Переняв у арабов их письменность, персы вскоре вернулись к использованию языка своих предков. Постепенно возрождались персидские наука, поэзия, философия. Не было у персов лишь своего государства. Арабские завоеватели сменились тюркскими, тех, в свою очередь, выгнали монголы. Собственно, персидская власть над некогда непобедимой империей после торжества мусульманских армий продержалась чуть больше ста лет. Династия персов, вошедшая в историю как Буиды, в середине Х века захватила власть над территориями нынешнего Ирака и Ирана. Она удерживала ее до середины ХІ века, когда была разбита тюрками. В отличие от остальных правителей Персии и большинства жителей страны, Буиды были шиитами. То есть, последователями особого течения в исламе, которых большинство других мусульман и тогда, и сейчас считают еретиками или, по крайней мере, заблуждающимися.

Раскол мусульманской общины на две - шиитскую и суннитскую - наметился после смерти пророка Мохаммеда. Часть общины считала, что во главе мусульман может встать любой человек, хорошо знающий Коран и предания о жизни и деятельности пророка (сунну), а также пользующийся уважением среди верующих. Другая же часть была уверена, что наследовать пророку должны мужчины из семьи Али - одного из ближайших сподвижников Мохаммеда, его зятя и отца внуков пророка. Их называли партией Али или последователями Али, что по-арабски звучит как "шиату Али". От этого словосочетания и произошло наименование "шииты". Окончательно разделение ислама на две основные ветви оформилось после гибели сына Али имама Хусейна, которого его сторонники видели единственным лидером всех мусульман. Однако не имевшие прямого отношения к семье пророка правители Омейядского халифата обезглавили внука пророка и убили несколько десятков его сторонников, захватив их в плен у города Кербела в Ираке, совсем недалеко от персидских земель.

Пролитая кровь имама настроила друг против друга две части некогда единой общности мусульман - уммы - и стала причиной бесчисленного числа войн, казней, взаимных обид и обвинений. Кстати, в Ираке похоронен и отец Хусейна, первый имам шиитов Али. Так что Ирак уже с первых веков существования ислама был центром притяжения шиитов со всего мусульманского мира. Однако близость к столице суннитского Арабского халифата - Багдаду - угрожала безопасности шиитов, и многие из них предпочли затеряться в соседней Персии. Таким образом, там сформировалась устойчивая шиитская община, оставшаяся в Персии и после крушения Арабского халифата в XIII веке. Историк Жан-Поль Ру считал, что шиизм начал приобретать сторонников среди персов именно как враждебная власти сила.

Подчинившись завоевателям, персы, писал ученый, сопротивлялись арабизации всеми доступными способами, в том числе, и переходом в ветвь ислама, соперничающую с официальной.

Шииты, противопоставлявшие себя завоевателям-суннитам, представляли себя хранителями древних традиций доисламской Персии. Так, одна из легенд, дошедшая до нас еще со времен раннего средневековья, гласит, что внук пророка Мохаммеда женился на дочери царя царей Йездегерда Третьего. И, таким образом, две самые уважаемые семьи Персии - Сасанидская и потомки имама Али - породнились.

Однако до XVI века Персия оставалась суннитской. Шииты были активным, заметным, но меньшинством. В 1510 году Персию подчиняет себе Исмаил Первый - потомок тюркских племенных вождей по отцу и византийских императоров по матери. Предводимая им армия кызылбашей - объединения бесстрашных воинов из тюркских племен - практически не встречает сопротивления в своих завоеваниях. До тех пор, пока не сталкивается в 1514 году с османскими полками, от которых терпит унизительное, хотя и не фатальное поражение.

Исмаил, уже принявший к тому времени исторический титул царя царей видит, что отчаяннее всех с османами воюют шииты. Для них эта война - не просто приобретение новых территорий и богатых трофеев, это еще и возможность поквитаться с противниками-суннитами, отомстить им за гибель Хусейна и века унижений. Новый царь царей принимает политическое решение, последствия которого оказывают влияние на политику и в нынешнее время: шиитская версия ислама объявляется государственной религией вновь обретшей независимость Персии. Сам монарх фабрикует свою родословную таким образом, чтобы среди его предков значились родственники пророка - алиды. Шиитские ученые объявляют Исмаила заместителем последнего, двенадцатого имама. Это очень серьезное заявление. Шииты-двунадесятники - самая крупная из шиитских общин, чья доктрина и была выбрана в качестве государственной - верят, что в мире было всего двенадцать имамов. Причем, последний из них Мохаммад аль-Махди, спасая свою жизнь от преследователей, еще в X веке ушел в сокрытие, исчез. Он и сейчас пребывает в этом сокрытии, невидимый для людей, верят шииты, и вернется перед самым концом времен, чтобы спасти праведников. В отсутствие имама, обладатель статуса его заместителя становится самым могущественным шиитом на свете.

И царь царей этим могуществом не преминул воспользоваться. В стране начинаются гонения на суннитов. Отказавшихся отречься от суннизма казнят, их мечети разрушают, новое духовенство в проповедях проклинает трех первых мусульманских правителей-халифов, которых сунниты чтут как праведных. Сунниты объявляются османскими агентами и врагами монарха, их убийство и завладение их собственностью больше не преступление, а наоборот, дело государственной важности. Вдобавок, царь царей приглашает шиитов со всего мусульманского мира в Персию, где им гарантируется защита. Процесс религиозного реформирования занял куда больше времени, чем хотелось бы правителю - так, гонения на суннитов продолжались и после смерти Исмаила. Но все же, в конце концов, страна превратилась в главный оплот шиизма на планете, каковым остается и по сей день.

В царствование Исмаила Персия впервые за почти тысячу лет вновь стала по-настоящему независимым единым государством. Одним из важнейших инструментов сохранения этого единства стала религия. Даже после чисток царя царей, в Персии сохранилась суннитская община, продолжали поддерживать древние огни маги-зороастрийцы, в городах и деревнях жили христиане и иудеи. Но основной религией Персии, главной идеологией государства был и остается шиитский ислам. Сменяли друг друга века и правящие династии, появлялись и исчезали противники обновленной Персии - Британская и Российская империи, режим Саддама Хусейна - а шиизм оставался неизменным стержнем персидской, а затем и иранской государственности.

Собственно, Ираном Персия стала называться в 1935 году, причем, переименование тоже было политическим решением. Стоял за ним Реза Пехлеви - кадровый военный, который в начале XX века сумел добраться до самых вершин власти и провозгласить себя новым царем или, по-персидски, шахом. При нем Персия во многом зависела от Советского Союза и Великобритании, которые всеми возможными способами, включая угрозы военного вторжения, вынуждали монарха дать им доступ к богатым нефтью недрам страны. Чувствуя себя в некоторой степени заложником Лондона и Москвы, шах с симпатией относился к набирающим силу немецким нацистам как к единственной силе, способной противостоять и Советам, и британцам. Делегации из Берлина часто приезжали в Тегеран с дорогими подарками и проявляли активный интерес к истории страны, которую считали прародиной центральной в нацистской идеологии "арийской расы". Все-таки, предками современных иранцев были арийские племена, пускай и не имеющих никакого отношения к выдуманным нацистами сверхлюдям.

Но тесной дружбы с нацистами, несмотря на смену названия, не вышло - в 1941 году британская и советская армии оккупировали Иран и свергли монарха. Шахский трон занял второй и последний представитель династии Пехлеви - сын свергнутого правителя Мохаммед Реза.

Явно тяготясь своим совсем не царским происхождением (даже фамилия Пехлеви была взята основателем династии из исторических хроник), Мохаммед Реза в 1967 году принимает титул царя царей и дарует своей жене титул императрицы. Позже он с размахом празднует два с половиной тысячелетия существования персидской монархии, отменяет традиционный исламский календарь и вводит тот, что действовал еще до мусульманских завоеваний.

Главная задача всех этих нововведений - продемонстрировать собственную связь с великими монархиями прошлого. Но оппозиция, в первую очередь, оппозиция религиозная, видела в действиях шаха покушение на главную опору государства - шиитскую веру. Масло в огонь подливала и дружба шаха со светскими западными государствами и Израилем - странами, которые шиитские богословы считали порождением самого Сатаны. Кроме того, в стране шли реформы, в ходе которых экономику страны предполагалось перестроить по западному образцу. Это тоже вызывало недовольство в религиозных кругах, так как в качестве примера успешных реформ власти выбрали безбожные европейские страны.

Шахские спецслужбы не дремали: самых активных оппозиционеров пытали, бросали в тюрьмы, выживали из страны. Один из бежавших - аятолла (у шиитов так называют наиболее сведущих богословов) Хомейни - записывал свои проповеди и воззвания на магнитофонные кассеты. Потом под видом западной поп-музыки эти кассеты завозились в Иран, где копировались и подпольно распространялись среди верующих. Проповеди аятоллы, в которых он, помимо прочего, обвинял шаха в намерении насадить зороастризм в качестве государственной религии, стали одной из главных движущих Исламской революции.

Поводом же для революции стал расстрел властями студенческой демонстрации в городе Кум зимой 1978 года. Кстати, студенты вышли на улицы, требуя от властей опровержения напечатанной в одной из газет клеветнической статьи о Хомейни. Спустя сорок дней, поминальные службы по погибшим при разгоне демонстрации превратились в массовые акции протеста. Летом ими была охвачена уже вся страна, несмотря на срочно введенный запрет на демонстрации и стачки. Спустя год после расстрела студентов, зимой 1979 года последний царь царей бежал из Тегерана в Египет. По легенде, монарший самолет был так перегружен золотыми слитками и прочими ценностями, что с трудом оторвался от земли. Деньги в таком количестве, впрочем, беглецу уже были не нужны. Шах умер от неизлечимой формы рака, спустя всего полтора года после бегства.

В феврале 1979 года Хомейни вернулся из парижского изгнания народным героем. Его последователи развернули охоту на чиновников шаха и тех, кого подозревали в симпатиях к прежнему режиму. В апреле на референдуме утвердили новую, написанную аятоллой конституцию. Она отменяла монархию и устанавливала особую форму управления, при которой избираемый всенародно президент имел куда меньше полномочий, чем духовный глава государства и практически полностью ему подчинялся. Формально же руководителем страны объявлялся Всевышний. Так, вторая статья конституции, в поддержку которой отдали свои голоса 98% из числа принявших участие в референдуме, гласит следующее:

"Исламская республика - это система правления, основанная на вере в:

1. Единого бога, в то, что Он устанавливает законы шариата, и что человек должен покоряться Его воле;
2. Божественные откровения и их основополагающую роль в толковании законов;
3. Страшный суд и его конструктивную роль в человеческом совершенствовании на пути к Богу;
4. Божественную справедливость в Создании и установлении законов шариата;
5. Преемственность имамов (имамат) и их опеку над обществом и основополагающую роль этого принципа в продолжении исламской революции".

Сейчас в мире существует еще несколько стран, чье государственное устройство официально называется "исламская республика". Это Мавритания, Афганистан и Пакистан. Однако все они - преимущественно суннитские. В мире сейчас всего четыре государства, в которых шииты составляют большинство населения. Это, собственно Иран, светский Азербайджан, Ирак с совсем незначительным преобладанием числа шиитов над суннитами и Бахрейн, в котором монарху-сунниту подчинено в основном шиитское население. Заметные шиитские общины есть в Ливане, Индии, Пакистане, Афганистане, Катаре, Саудовской Аравии, Йемене и, если включить в число шиитов представителей крайних течений этой ветви ислама, в Сирии. Вообще-то, по всем признакам, сирийские алавиты, к которым относится и правящая семья Асадов, настолько далеко отошли от классического шиизма, что их стоило бы признать вероотступниками. Они и вино пьют, и в мечети не ходят, и исламский дресс-код не соблюдают, но по политическим соображениям Тегеран считает их единоверцами. Считает, образно говоря, скрипя при этом зубами. Хомейни относился к сирийскому президенту Хафезу Асаду (отцу нынешнего сирийского лидера Башара Асада) не лучше, чем к западным политикам, но готов был сотрудничать с ним.

Политические соображения в Иране, да и в целом на Ближнем Востоке очень тесно связаны с соображениями религиозными. Ислам - это религия, регулирующая не только вопросы веры. В священных текстах мусульман говорится и о семейном праве, и о правилах гигиены, и об экономике, и о способах административного управления. И шииты, и сунниты уверены в правильности именно своей веры и всегда стремились к обращению в нее как можно большего количества людей. Сейчас сунниты явно в выигрыше - порядка 90% исповедующих ислам людей относятся именно к этой ветви религии. Но шииты сдаваться не намерены. Иранское вмешательство в сирийскую войну (а там воюют тысячи профессиональных военных и добровольцев, получивших лишь начальную боевую подготовку), помощь йеменским повстанцам-хуситам, финансирование ливанской группировки "Хезболла" и, самое главное, - работа по созданию собственного атомного оружия - это все не только ради политического доминирования. Это еще и способ утвердить единственно верную, с точки зрения Тегерана, версию ислама.

А для этого все средства хороши. Сменивший умершего в 1989 году Хомейни аятолла Хаменеи где-то на рубеже 1990-х и 2000-х даже издал предписание-фетву, в которой объявлял ядерное оружие противоречащим исламскому закону. Его оппоненты считают публикацию этой фетвы хитростью, направленной на отвлечение внимания от оружейной программы Ирана. Хитростью, дозволенной религиозным законом, если широко трактовать уже упомянутое правило такийя, разрешающее скрывать от врагов истинную веру и связанную с ней намерения.

Иранские шииты знают, что ракеты и ядерные заряды для них, несмотря на западные санкции, вероятно, по-прежнему разрабатываемые где-то в секретных цехах, нужны не для утверждения земной власти аятолл и их союзников. А для последующего за финальной битвой добра и зла торжества их шиитской веры. И если без ракет сохранить шиитскую общину для встречи выходящего из сокрытия Махди не получится, что ж, значит, эти ракеты будут сделаны, несмотря ни на какие санкции. Ведь речь идет о спасении человечества для лучшего из миров.