ua en ru

Волшебный голос Чиполлино

Волшебный голос Чиполлино Фото: Книга "Ноука от Горького Лука"

"Ноука от Горького Лука", или почему “русская” сатира всегда на уровне телесного низа, нецензурной лексики и табуированных тем

Книжка, о которой пойдет речь, написана со всеми полагающимися в сатирическом жанре "лексическими" особенностями. То есть с нецензурной бранью, как нынче принято предупреждать на обложках, "неудобными" политическими темами и соответствующими "позициями". А также обязательной табуированной тематикой. Хотя какие могут быть сегодня запреты – в социальном и милитаристском контексте? Война и не такое спишет.

Вообще, политическая сатира (а "Ноука от Горького Лука", то бишь "сборник лекций по кацаповедению", издана известным блогером и сетевым троллем) у нас всегда была как в анекдоте про американца и "совка". Когда первый хвалит свою демократию, при которой в Америке можно выйти на площадь и во весь голос крикнуть, что американский президент – дурак, а второй отвечает, мол, в СССР не хуже. Там тоже можно сколько угодно кричать, что американский президент - дурак, и ничего тебе за это не будет. В этом сборнике памфлетов речь уже не только о "другом" - враге, друге, президента – но и о своем личном – родном, ближнем, знакомом.

Волшебный голос Чиполлино

В самом начале автор привычно благодарит Бога "за то, что я не кацап", и дальнейшую науку можно начинать с легким сердцем, а также привкусом "революционной" эйфории. Причем псевдоним "Горький Лук" можно интерпретировать не в контексте "некультурного" овоща, а в смысле того, что "лук" - это смотреть, понимаете?

В любом случае, понять это популярное, говорят, явление можно попробовать даже без оглядки на его явную политическую некорректность. Хотя, об этом автор книги сразу предупреждает. Мол, какая может быть корректность, если уже два "независимых" десятилетия украинцев поливают грязью с той стороны соседского забора.

"Теперь ты спрашиваешь меня, зачем я это пишу? – отвечает он воображаемому собеседнику. – Чтобы больше это не повторилось. Чтобы больше никто не купил нас на дешевое "братство" и кукольную перчатку "дружбы", натянутую на кулак с фигой".

Исторической памяти ради стоит вспомнить, что такая возможность у нас уже была.

Волшебный голос Чиполлино

"Дякую тобі, війно", - писал в 1942 году в своем одиозном "Дневнике" Аркадий Любченко. Тот самый, который только после освобождения Украины от большевиков сумел на страницах "Новой Украины" рассказать всю правду о "красной" оккупации. Причем с возвращением советской власти эту самую правду – о "братской" дружбе за тем же забором, а также в "родном" колхозе Союза писателей – снова запретили на долгие годы.

О чем на сей раз очередная "ноука" прифронтового времени, отрывки из которой разлетелись по интернету, опавши сухою листвой в книжку с искусственно засаленной обложкой? С сетевым жаргоном и лексикой для взрослых, о чем предупреждает аннотация. Конечно, все это про "вату" - в голове и жизни, а также про "телевизор", "менталитет", "уманский антисемитизм", "щедрых кацапов и жадные хахлів", "духовные скрепы", "мерцающих москалей".

Есть еще "письмо Адольфа", рассказ об отдыхе на море в 1996-м, сплошные цитаты из Ильфа-Петрова, парафразы из Гоголя-Шевченко, а также щедрой на мещанские перлы советской киноклассики вроде "Волшебного голоса Джельсомино", что выдает в авторе человека "старшего школьного возраста".

В принципе, "Ноука от Горького Лука" - это вполне приличная сатира, не хуже той, что всегда печаталась на российском ресурсе "Удав", откуда в "живую" литературу вышли такие звезды, как Сергей Минаев и Герман Садулаев. В силу централизации жизни в советском мире творческая злость тамошних героев, у которых в жизни все было хорошо, и только в литературе не печатали, выплескивалась на какие-то общие, не патриотические и тем более не националистические вещи. Так могли шутить только те, кому на Руси всегда было жить хорошо, и кто с вежливым непониманием смотрел на творческие потуги "братьев своих меньших" в Украине.

Тем временем в Украине все было наоборот. Во-первых, исторически сложилось привычка при любой возможности прикалываться над бывшим "старшим братом", во-вторых "украинское" здесь всегда означало "антироссийское". И поэтому популярными были сатирические тексты Леся Подервянского, где суржик и "московська лайка" выполняли роль "патриотических" маркеров "украинского" продукта.

На этот раз у Горького Лука особого суржика нет, а лексические конструкции и в целом жанровая стилистика – лаконичные, колкие, злые, – не имеют ничего общего с городским фольклором того же Подервянского. Безусловно, все это на злобу дня, когда на радио призывает "не поддаваться панике" Дед Свирид, а в литературе усаживает за парту Горький Лук. Говорят, его читает уйма народу, которому война вновь развязала руки и язык, как во времена Любченко, а то, что пишет этот автор на русском, так это, видимо, чтобы по ту сторону "братского" забора понятно было.

Кстати, во время дискуссии с читателями на Книжном Арсенале Лесь Подервянский рассказал об "утечке мозгов", украинской диаспоре в Чикаго и российских книгах.